Земля. Теплая, родная земля.
Виталий любил землю столько, сколько помнил себя. Сырую, из босоногого сельского детства, сероватую неприветливую — из чужих городов и сухую, словно больную землю города, в котором жил сейчас. Земля — всегда жизнь.
Небо — тоже жизнь. Но другая.
Впервые Виталий по-настоящему почувствовал небо на борту старенького МИ-6, который, недовольно пофыркивая, поднимал их, новоиспеченных десантников-разведчиков, в бездонное украинское небо. Чтобы потом выплюнуть хрупкие фигурки…