Что любит любовь? Бесконечность. Чего опасается любовь? — Границы.

Люди никогда не пользуются свободой, которая у них есть, но требуют той, которой у них нет…

«Лучший мой друг — эхо, а почему? — Потому, что я люблю свою грусть, а оно не отнимает ее у меня. У меня лишь один поверенный — ночная тишина…
Почему? — Потому что она нема…

Отказаться от своей любви — самое ужасное предательство, вечная утрата, которую невозможно восполнить ни во времени, ни в вечности.

Я не видел ничего потому, что слишком пристально смотрел.

Дверь к счастью открывается наружу, и тот, кто её тянет на себя, тот её ещё плотнее закрывает.

Быть женщиной — это так странно, так непонятно и сложно, что только
женщина и может с этим справиться.

Если у человека мало друзей, значит у него большой жизненный опыт

Женщина по самому существу своему есть лицо побеждённое, мужчина же — победитель, и тем не менее победитель преклоняется перед побеждённой

Жить нужно, глядя вперед, но понять ее можно, только оглянувшись назад.

Стать интересным или вести интересную жизнь — это не задача для искусной сноровки, но роковая привилегия, которую, как и всякую привилегию в мире духа, можно купить лишь ценой глубокой боли.

Наша жизнь представляет собой результат преобладающих в нас мыслей.

Вполне понятно, почему Творец, создавая Еву, навел на Адама сон: женщина — сновидение, мечта мужчины.

Старость, как известно, осуществляет мечты юности; пример — Свифт: в молодости он построил дом для умалишенных, а на старости лет и сам поселился в нем.

Человек всегда надеется на то, что ему следовало бы вспомнить, и вечно вспоминает то, на что ему следовало бы надеяться.

Письма — вообще неоценимое средство для того, чтобы произвести на девушку сильное впечатление. Мёртвая буква действует иногда сильнее живого слова. Письма таинственно поддерживают сердечную связь; ими производишь на душу желаемое действие, не оказывая никакого давления своим присутствием.

Да, нечистая совесть может-таки внести в жизнь некоторый интерес и оживление!

Счастье мужчины — я хочу. Счастье женщины — он хочет.

В самом деле, разве это не своего рода безумие — стремиться до такой степени подчинять каждую страсть, каждое волнение своего сердца, каждое настроение холодной власти своего рассудка? Разве это не мания — стараться быть до такой степени нормальным, являться какою-то идеей человека, а не живым человеком, не таким, как все мы, слабые и шаткие? Разве не сумасшествие — быть всегда настороже, всегда отдавать себе отчет во всем, никогда не поддаваться смутным грезам?

«Стремиться вперед — значит потерять покой, оставаться на месте — значит потерять себя.»