Там, на краю воды,
море тонет в песках.
Замаливает следы
волна, валяясь в ногах.

Там, на обрыве снов,
небо с луной в глазах
Падает вниз, на дно
вечности в берегах.

Там догорает даль
в красных руках зари.
А здесь у меня — февраль.
За окном и внутри.

Жадность…
То, что мы принимаем за поиск смысла жизни, можно назвать именно так.
Жадность к приобретению материальных вещей и их приумножению. Жажда окружить себя красивыми неживыми предметами становится всё утонченнее, изысканнее, изобретательнее, но от этого не перестает быть жадностью.
Жажда влияния на других людей, авторитета, известности, признания, — обещающих, но не дающих эмоционального насыщения, — тоже жадность.
Она же, романтично величаемая Любовью, — в стремлении обладать другим человеком, пропускать сквозь себя его мысли, держать в поле зрения его действия.
Любопытство к знаниям и впечатлениям — что это, как не жадное желание схватить, запихнуть, накопить?
Жажда жизни, побуждающая к продлению рода, пролонгации собственной жизни за счет своих детей.
Наконец, вершина смысла жизни, — ощущение собственной нужности, значимости, как жадность к захвату места в сердце человека.
Избавление от жадности называют потерей интереса к жизни.

Всегда найдется кто-то вместо,
Чтоб заменить того, с кем вместе
Ты занимаешь чье-то место…

Ссора — как пожар.
Гордыня противников —
стена без дверей.

Вместо молитвы на ночь
тебя отрываю напрочь
от кожи под крики тела
и брызги крови на белом.

Клубком — в измятости простынь.
В ресницах — пыль или проседь?
И кружится перед глазами
дверь и стена с часами.

…Выпита жадным хлОпком
последняя капля тебя.

Жёлтые волосы, а глаза — синие.
Силы нет в голосе, но ладонь — сильная.

Губы искусаны, ночи искусственны.
Призменность тусклая, нега безвкусная.

Кофе на завтраки, тошно от запахов.
Злобная вежливость. В смехе — насмешливость.

Он — мимо нежности, вдоль ожидания:
Коготь мятежности, Бог расставания.

Еще чуть глубже —
и станет больно.
Сжимаясь, воздух
нам поры
жжёт,
в висках стучит,
вытравляет волю.
Немного глубже!
Ещё.
Ещё.

Азотный яд перемешан с солью.
Пульс в артериях —
тише, тише.
… показать весь текст …

Печальный день
Склоняется к закату,
Прикрыв глаза каймою облаков…
Вот так устану жить
И я когда-то,
чтоб утонуть
В печальнейшем из снов.
…И, словно ввысь
Стремящееся небо,
Плывущее
В объятьях облаков, —
Я сердце страждущее
Выпущу из плена
Туда,
… показать весь текст …

Не отвечать пощёчиной на пощёчину,
Не наскочить зазубриной на зазубрину,
Когда рукой любимою обесточена,
Когда своим садовником же и срублена.

Не повернуться ночью спиной бескрылою,
Не обнажить случайно рубцов на нежности.
Шипеть в подушку злобно: «К утру помилую!»,
Давясь сухой, как истина, неизбежностью.

Не прокусить до крови ладонь, кормящую
Такою сладкой ложью, что губы сплавлены.
Когда его целуешь наутро спящего,
Не сознаваться в том, что слюна отравлена.

Это, пожалуй, и есть моё личное небо,
с узким зрачком, повторяющим контур луны.
Я не искала его, я лежала под снегом.
(Знаешь, а снег — словно небо с другой стороны).

Ровная толстая корка искристого склепа
оберегала от боли, тепла и весны.
(Знаешь, хотелось поверить всецело и слепо:
если закроешь глаза, то не станет войны).

Можно пробить грубый наст, если прыгнуть с разбега.
Утренним солнцем скользя по ребру тишины,
я поднимаюсь в своё бесконечное небо,
чувствуя блики всей кожей согретой спины.

В стеклянном стакане, — как только остынет — пей.
Мой мир сконцентрирован здесь. За изгибом линзы
длиннее покажутся листья засохших дней.
Я помню, что ты никогда не любил сюрпризы.

А то, что любила я, — это разве чай?
То сахар, то соль, то горечь на дне осадком.
Заварена прошлым пахнущая печаль.
Ты, помню, любил, чтоб всё было слишком сладко.

Размешан — не смешан — с истиной разговор
о том, кто кого. Чужие родные люди.
Над тёплым стаканом — твой взгляд на меня в упор.
Допей и иди, потому что он чай не любит.

Наивысшее из искусств — делать счастливым другого.

Раз, два и три!
Начинаем бояться:
Вот она, Смерть,
за каждым кустом.
Сердцу не ври.
Брось притворяться —
в грязном ведре,
вверх животом
Плавать тебе,
рано ли, поздно,
с рваной губой
и крючком в плавнике.
Лучший совет:
если возможно,
… показать весь текст …

Мне не жаль потерять этот солнечный день.-
Их, таких, в моей жизни случалось немало.
Но, признаюсь, ни разу за луч не держала
Красный шар, уходящий в вечернюю тень.

Не схвачу и сейчас, принимая закат,
Как дарованный небом уход в неизбежность.
Я давно научилась спокойно и нежно
Самых близких и верных туда отпускать.

Так жалеть ли мне день, уместившийся в круг
Бегуна, к горизонту поспевшего к сроку?
Свой отрезок пути сдам на выходе Богу.
Если мне повезет — лично в руки из рук.

Никто не напишет на душах «Помой меня»,
и нет трубочиста циничней порока.
Не даром святых награждали побоями,
не даром на крест отправляли пророков.

А всё, что задаром — прижато пружинами
к сырой деревяшке. — Не трогай чужое.
Забудь об итогах, скорби над причинами.
Искусственным — прах, а живущим — живое.

Расценки меняются — удорожание,
Иуда не встанет с дивана за тридцать.
Недаром блаженных встречают молчанием:
с иконы Мадонна сошла в продавщицы.
… показать весь текст …

Мой визави!
Даю вам руку,
Как хрупкий мир,
Как нежный дар.

В губах моих —
Слова разлуки.
Сорвите их,
Нарушив чар

Слепой обман.
Чуть дрогнут плечи
Под пылью ласк
Моих волос.
… показать весь текст …

В лунном луче
увязли ноги моего ангела.-
Не вырваться.

До рассвета
несколько капель росы.-
Боюсь проснуться.

Ночь — сказкам.
Утро — разочарованиям.
Ангелов нет.

Может быть, уже стоит прочесть вслух
Жизнь?-
А то всё шепотом, как ребёнок.
Заметки на полях — не пригодились.
Закладки — истрёпаны.
Громко
проговаривать по слогам строчки жизни —
это так смело.
Но произнесённые вслух, они
пафосны и пусты.

Против слова «предел»
поднимаю копьё.
Я хочу быть в тебе.
Я хочу быть твоё.

Я хочу быть тебя.
Я хочу быть тобой.
Не делясь, не дробясь
на запчасти — одной

для тебя, из твоих.
Остальные — пусты.
Не хочу остальных.
Я хочу только ты.

Она бы стояла в надуваемом ветром платье.
Мурашки под куполом жёлтого псевдошёлка.
А фоном… пусть будет синее, — очень кстати.
Вдали, конечно, парус, с юго-востока.

И все надежды, ясно, что на попутный.
Но в маяках, случается, гаснет пламя.
Понятно, эта дурочка верит в чудо.
Жаль, вера никогда не сдвигала камни.