У человека в душе дыра размером с бога, и каждый заполняет её как может.

1) Я всегда могу выбрать, но я должен знать, что даже в том случае, если я ничего не выбираю, я тем самым все-таки делаю выбор.

2) Молчание есть аутентичная форма слова. Молчит лишь тот, кто способен что-то сказать.

3) Мы выдумываем ценности. Apriori жизнь не имеет смысла. Это мы создаем ей смысл.

4) Свобода — это то, что я сам сделал из того, что сделали из меня.

5) Выигрышная ситуация — сырьё, его надо ещё обработать.

6) Господи, как они дорожат тем, что все думают одно и то же.

7) Настоящая свобода начинается по ту сторону отчаяния.
… показать весь текст …

человек всегда достоин того что с ним случается

Для того, чтобы сочувствовать чужому страданию, достаточно быть человеком, но для того, чтобы сочувствовать чужой радости, нужно быть ангелом…

У каждого из нас есть своё отчаяние, тенью следующее за нашей уверенностью в себе, за нашим спокойным настоящим.

Свобода — это то, что я сам сделал из того, что сделали из меня.

Одну и ту же глупость не следует совершать дважды; в конце концов, выбор достаточно велик.

Великодушие — это фермент, который врачует наши внутренние раны, но в конце концов приводит к отравлению организма.

Достаточно, чтобы один человек ненавидел другого, — и ненависть, переходя от соседа к соседу, заражает всё человечество.

В борьбе отцов и детей младенцы и старики нередко действуют заодно: одни прорицают, другие толкуют прорицания.
/ Природа глаголет, опыт комментирует — среднее поколение может заткнуться.

Моральный выбор можно сравнить скорее всего с созданием произведения искусства.

Человек творит себя ежедневно.

Просто диву даешься, как можно лгать, прикрываясь здравым смыслом.

Ты всегда в ответе за то, чему не пытался помешать.

Знаю, что больше никто и ничто не сможет внушить мне страсть. Понимаешь, начать кого-нибудь любить — это целое дело. Нужна энергия, любопытство, ослепленность. Вначале бывает даже такая минута, когда нужно перепрыгнуть пропасть: стоит задуматься, и этого уже не сделаешь. Я знаю, что больше никогда не прыгну.

Для того, чтобы сочувствовать чужому страданию, достаточно быть человеком, но, для того чтобы сочувствовать чужой радости, нужно быть ангелом.

Мои воспоминания — словно золотые в кошельке, подаренном дьяволом: откроешь его, а там сухие листья.

Да захлебнется кровью тот, кто усомнится в нашем миролюбии, ибо милосердие наше беспощадно…

Я, слава богу, свободен. Ах, до чего же я свободен. Моя душа — великолепная пустота.

Молчание есть аутогенная форма слова.
Молчит лишь тот, кто способен что-то сказать.