Легенда о плененном драконе.

Велел как-то король изловить живого дракона. Зачем он ему понадобился? Непонятно. Может, для опытов научных. Может, гордыню свою монаршью потешить. А может, просто страх потерял.
Но так или этак, а созвал он кучу охотников, рать рыцарей и тьму драконоведов. Оправилась вся эта толпа к драконьей горе. Три дня у входа в логово топтались, на четвертый — решились постучаться, на пятый — таки вошли внутрь.
Смотрят, а дракон спит. Стали они его из пещеры вытаскивать, вначале тихо и аккуратно, чтобы не разбудить, затем громко и с матюгами — дракон-то тяжелый, а труд-то малооплачиваемый. Но спит зверюга, как убитый, не шевелится.
А король тем часом спрашивает:
— Как там дела? Нашли дракона?
— Нашли. Грузят на повозку.
— А дракон что?
— Спит.
— Вот и славненько, хоть бы не проснулся.
Пригнали двадцать пар волов, запрягли в повозку размером с площадь. Кой-как за месяц загрузили дракона и доперли до королевского дворца. А дракон спит себе спокойненько, только пастью плямкает.
Вызвал король к себе знаменитого кузнеца-колдуна, который хвастал, будто может такую цепь выковать и такую клетку соорудить, что сам сатана не вырвется.
— Есть для тебя работка.
Три месяца ковал кузнец цепь и строил клетку над пойманным чудовищем. Ошейник сделал в пядь толщиной, в две пяди шириной, десять локтей в обхвате. Прутья для клетки изготовил, каждый в три пуда весом. Толщиной с ногу богатыря.
Король беспокоится, спрашивает все:
— Как там дела? Заковали дракона?
— Заковывают.
— А дракон что?
— Спит.
— Ну и славненько, хотя бы не проснулся, пока его заковывают.
Закончил кузнец, взял за работу три мешка золота. А король вышел, на пленника своего полюбовался, и приказал созвать всех соседних монархов.
— Приезжайте, — мол, — полюбуйтесь, какой я великий! Живого дракона изловил.
Велел также организовать грандиозное торжественное мероприятие «Открытие дракона», народ всего королевства согнал. Даже три дома снес, чтобы площадь, где торжество собирались проводить, была побольше.
Полказны на это дело истратили. Фейерверки заказали, столы накрыли, музыкантов подобрали.
Пока готовились, король все спрашивал:
— Спит дракон?
— Спит, спит, не беспокойтесь, ваше величество.
— Хотя бы не проснулся до праздника.
Кто только не приехал к ним со всего света. Король довольный, аж светится. Царственный собратья его поздравляют, кто удивляется, кто завидует, а кто не верит, что дракон живой.
Ну вот, грянул оркестр, затрубили трубы, выступили менестрели, за ними танцоры, за ними шпагоглотатели и скоморохи, потом конный кордебалет. И наконец король разрезал красную ленточку, и сто семьдесят силачей стянули огромное покрывало с клетки. А дракон… гад такой… спит! Спит и не чешется!
— Да ваш дракон ненастоящий! — заметил завистливый сосед-монарх.
Король велел оркестру ближе к чудовищу играть, и чтоб громче и бодрей. Не помогает. Тогда повелел рыцарям дракона пиками колоть — чешуйчатому, как с гуся вода.
А гости уже в голос смеются. Да и народ подхихикивать начал, а это для всякого уважающего себя правителя — ужасный позор и угроза государственного переворота.
Что не делали: трубами в уши дракону трубили, барабанщики прямо по носу ему стучали, танцоры на спине плясали, фейерверки над самой головой взрывали. А дракон спит и спит.
И свежее мясо ему предлагали. И жареное. И дев невинных. Все без толку.
Король дракона лично уговаривал:
— Ну что ж ты, змей подколодный, дрыхнешь! Меня в глазах таких уважаемых людей позоришь! Вставай уже! Или совести у тебя нет? Вставай! Кому говорю?! У каждого из нас есть долг! По отношению к людям, к окружающим, к самому себе в конце концов! Нельзя вот так взять и всю жизнь проспать! Каждый должен внести посильный вклад в развитие государства! Ты гражданин или кто? Вот и отдавай свой гражданский долг, а не сопи! Вставай, ты нужен стране!
Потом епископ подтянулся, уж у него язык, что надо повешен. Начал дракону проповеди читать:
— Негоже в наше тяжкое время от трудов полезных, бдением на благо общества именуемых, отрекаться. Ибо сказано в писании: «Бодрствуй, ибо не знаешь, когда придет тот день». Природа твоя змеиная от века грешная. Так пробудись, чтобы служением своим смиренным народу искупить грехи твои и отцов твоих.
А дракону и на власть, и на церковь плевать. Храпит и сны смотрит.
Король в покоях закрылся, головушку повесил. Только и делает, что через каждые пять минут спрашивает:
— Ну что, спит?
— Спит, — отвечают.
Так и прошел праздник впустую.
А спустя неделю, как народ разошелся по домам, да монархи, послы все разъехались, дракон пошевелился. Позвали тогда короля, он прибежал, во все глаза смотрит, указания направо и налево раздает:
— Срочно соседям пишите!
— Скорей народ сгоняйте!
— Новое торжество организовывайте — там, в казне, вроде еще остались средства! Кажись, просыпается!
А дракон потянулся, крылышки расправил, шею размял. Цепь натянул — та и лопнула, будто нитка. Потом ошейник когтиком подцепил, скинул с себя. И полетел.
А клетка? — спросите. А клетку он даже не заметил.
Ох, как король кричал-ругался, туфлями бросался. Нервный срыв получил. От стресса последние волосы выпали. Епископа приказал в тюрьму посадить. Двадцать драконоведов казнил. Половину музыкантов в ссылку сослал, мол, дудели плохо. Рыцарей в трубочисты разжаловал. Язву желудка себе заработал.
А дракон? Тот подивился, что проснулся не там, где засыпал, полетел по своим делам, поел, сокровищ в пещеру натащил, принцессу похитил. И зажил припеваючи.
Потому как дракон спит, когда хочет, и встает, когда пожелает, да и вообще делает, что в голову взбредет. А суетные телодвижения сильных мира сего, грандиозными и масштабными проектами именуемые, с гражданским долгом и моральными принципами связываемые, в клетку трудоголизма загоняющие, здоровый сон и радость жизни крадущие, и свет в окошке отравляющие, — дракону пофиг! Метания все эти — для глупых людишек.