Еще глубоко прошлый век. Работаю в районной газете, заведую сельхозотделом.
Как-то встречается мне зять, муж моей тетки, и говорит:
— Слушай, я вот уже столько лет просматриваю нашу «сплетницу», и каждую весну и осень читаю одно и то же: «Посевную начали и закончили на неделю раньше, чем в прошлом году!», «Уборочная страда начата на три дня раньше прошлогоднего!».
— Ну и что? — еще не чувствуя подвоха, спрашиваю я.
— Как что? — ехидно улыбается зять. — Ты сам прикинь. Вот сколько лет ваша газета выходит?
— Ну, сорок три… нет, сорок два года.
— И все сорока два года твоя газета сообщает о досрочном проведении посевной и уборочной?
— Ну, совхозы рапортуют, мы сообщаем об этом, — пожимаю я плечами. — Социалистическое соревнование, строительство коммунизма и все такое, сам понимаешь.
— Нет, этого я не понимаю, — отрицательно мотает головой зять. — А понимаю одно: так как в совхозах все делается досрочно, то уже в этом году наш район должен из-за постоянно сдвигаемых сроков посевную провести осенью, а уборочную, наоборот, весной!
— Как это? За зиму же ничего не вырастет, кроме озимых.
— Ничего не знаю! Если верить вашей газете, все должно быть именно так.
Я быстренько прикинул в уме, как благодаря бодрым рапортам нашей газеты (да и сотням и сотням других) неумолимо «смещались» все эти годы сроки проведения посевных и уборочных работ, и понял, что мне нечем крыть.
— Да ладно тебе, — сказал я примирительно. — Это в газете. А в жизни-то немного по-другому.
— Вот именно! — тут уж согласился со мной зять.