Слишком часто мне говорили фразу «береги себя»,
но никто не сказал «я буду тебя беречь»
Э. Сафарли.
Я одиноко стоял посреди шумящего потока шумящего потока людей и машин, уничтожающих свое время в празднестве, скромной радости мороженного и плавленого солнцем асфальта. Солнце неумолимо топило мою голову от воды в мозгах.
Путаница от жары и недосыпания переливалась в журчание неумных мыслей недотёпы и влюбленного человека, страдающего от избытка любви, мучающего себя и свою любимую постоянными размышлениями. Любимая очень сильно переживала за растопленные солнцем мозги Любимого, а он, стесняясь жизни, иногда пускал слезу, что не вызывало умиления и жалости Любимой и самого его, так как это говорило о его слабости и чрезмерном влюблении, что могло негативно сказаться на их неуёмных отношениях Любви.
Недалеко проходили и проезжали роллс ройсы, богатые и кичливые свои богатством люди, в простоте своей обманывали прохожих в их жизни людей, не ломая голову при этом за существо вопроса и грехи. Он стоял, выходил из машины, озираясь по сторонам, думаю о чем-то сбыточном, о том, как выправить ситуацию, обнажив при этом свои нервы и эмоционируя перед Любимой. Его глаза, усталые от бессонных ночей, продолжали свой неумолимый путь в поиске лучшей жизни для Любимой. Мозг не отдыхал, и якобы больное сердце стало здоровым.
Он решил, что всю оставшуюся жизнь посвятит ей, что он сделает все возможное, чтобы она была счастлива. Она же в свою очередь, очень беспокоилась о нем и не хотела видеть «хлюпика», в этой ситуации, при этом сохранив определенную свободу действий жизни, что не было противно Любимому. Он думал, как сделать так, чтобы началось начало.
А тем временем жизнь неугомонно набирала воздух в паруса и начинала двигать их друг к другу, так его пожертвование всем было естественным, и только ради нее. А сегодня ночью он понял, что будет беречь себя — она очень просила его об этом, ради того, чтобы он был как можно дольше — и он был чрезмерно счастлив от этого.
Единственное, что ему было нужно в жизни — видеть свою любимую, прижать ее к себе, почувствовать, как она сильно обнимает его. Он давно знал, что стрессы жизни, устроенные им дьяволами черта, легко вонзились в их тела и грызли их изнутри червяками яблока.
Они понимали, что не могут друг без друга и часа, минуты, но жизнь давала им испытание, много работы и отсутствие. Его состояние можно было сравнить с вулканом, который периодически извергал миллионы СМС, писем, но понемногу Любимая теплела и охлаждала его пыл, делая это, неприхотливо, любя, не забывая о своей ответственности перед ним, как и он перед ней.
Иногда, они кричали друг на друга, но ровно через 5 минут, опять спокойно разговаривали и любили. Зная его вспыльчивость и волнения, которые он испытывает при их разлуках, которых почти не было. Любовь обволакивая сознание, и забирая сердце в омут переживаний, делала свое дело, они сближала их опять, в очередной раз и видимо, навсегда, так думал Любимый, а Любимый, склонив голову набок, иногда молчала и думала о нем и работе. Работа была ее спасением, там она забывалась и очень хотела, чтобы Любимый больше спал и не мучился глупостями, залезавшими к нему в голову злобными тараканами несчастий, которых он гнал от себя поганой метлой. Она же также, читая его СМС, понимала, что ее отсутствие в жизни Любимого, — это как река без воды. Он же предпочитал рЕку с водой, его душа — Любимая, отрываясь от него, на неопределенное время, возможно проверяла своими действиями, насколько он изменился и не будет ли глупых повторов, и не будет ли того, что называют расставанием или бросанием друг друга. Поэтому она часто проверяла его, а предмет верности, устраивая ему небольшие психологические тесты и разносы, типа, а ты сможешь вытерпеть и делать, что я говорю тебе, нельзя же изводить себя, и свою душу, то есть ее, как наездник, делая неограниченное число кругов по ипподрому.
Но я с тобой согласен, лучше, буду сильнее и спокойнее, слово против твоего — не будет, как и нашего общего мнения, обещаю. Клянусь Богом, он повернулся внутри себя кольцом, закручивая тело, как бы в расплавленный солнцем асфальт, сердце бешенно колотилось.
И вдруг звонок
-Ты где? А вижу, — сказала по телефону она
-Здесь, — недоуменно и нетрезво ответил он, не понимая этого волшебства.
-Стой на месте крикнула она в телефон, не крутись.
-Хорошо, — сказал он, задумчиво не понимая происшедшего. Он не могу понять, что это проявление Любви к нему было сказкой жизни, выстреленной ее душей, ее любимой из ее любимого сердечка.
-Привет, — подошла он, он обнял ее, она прижалась к нему всем телом, понимая, что эта поддержка ему важнее всего сейчас. Обнявшись, он выдавил слезу счастья, она же улыбалась так, что проходящие мимо корабли салютовали ей гудками.
-Яблоко дай, сказал она, игриво и кокетливо поблескивая своими глазами-омутами.
-Бегу, — и он дал ей яблоко.
Она ела яблоко, как обычно, он смотрел и наслаждался этим, он не видел ее еще такой счастливой, она, как Ангел, прилетела к нему, хотя ей предстояла тяжелая и длительная работа. Он задумался о своем тупом максимализме и отсутствии мелких шагов, ему надо было все и сейчас, и вспомнив молитву Экзюпери, начинал успокаиваться.
Время тянется, как расправленная от жары жевательная резинка на асфальте, растянувшись своим телом и почти журча от кипения, она залепила Любимому рот, глаза, уши… Сердце неугомонно стучало в такт их жизни, от постоянного ожидания и неодиночества… Ожидая Любви на пороге счастья оба ненормальных влюбленных начинали ахать, если кто0то из них вдруг исчезал из поля зрения надолго, при этом как и у него и у нее появлялась ревность ко всему на свете, к работе, начальникам и прочей дребедени… Вырванная из тела моя душа и мой ангел летит куда-то, сломя голову, не понимая уже, что происходит, не понимая, не понимая, что болезнь Любви прогрессирует и возможно скоро даст ростки, растают и успокоятся сердца и никогда никто из них двоих, чтобы не случилось, больше не покинет крутолобый корабль, на котором они поплывут к горестям и печалям, радостям и нежности чувств, при этом мечтающий влюбленный думал о ребенке, которого он может увидеть от своего Ангела и моей души.
Махнув ему рукой, она, как реальный Ангел-Спаситель спасавший его от смерти не один раз, улетела, чтобы вернуться через 3 часа к телефону, потом еще и еще.
Это была нетронутая грехом Любовь, расправившая крылья подлетавшая к ним, и делая все возможное, чтобы соединить их сердца навечно, да если и было что-то не имело значения.
Я не позволю ей страдать из-за меня и моих чувств, — подумал он, удавил акселератор газа в пол, набрав 200 км в час, улетел, оставив за собой, запах жженой резины и чувство возврата к ней, как можно быстрее.
Он больше не сомневался в ней и ее любви.
2014 05 24
SCHN