С земли на небо

Горы становились как-будто ниже. Закат успел коснуться кромки моря, но день не спешил прощаться. И ей также не хотелось отсчитывать минуты и часы своего счастья. Оно ушло с соленой водою. Только вчера. А может позавчера она была счастлива? Не задумываясь над тем, в чем же это счастье заключается. Или в пирожном из первого супермаркета, или в новом диске джазовых звезд, или в кошке. которая ободрала весь диван. Оно просто было. Она никогда не хотела взрослеть. И он не хотел. Ему нравились ее беззаботность, дурашливость, синие глаза и постоянный поиск чуда. Мир разделился на «до» и «после». А может он и был разделен. Только она из-за этой самой своей дурашливости и детскости никогда не замечала жестокости и черствости непредсказуемого мира. Ненависть стала ее подругой. Она не хотела больше любви. Отболела последняя болячка. Хотя — чего лгать самой себе и милым, чудесным горам, к которым она приехала.
— Эгеееееее-геййййй — крикнула она.
— Айяяя-яяя-яяя — жестко, но игриво отозвалось глупое эхо.
Он больше не придет. Ни завтра, ни позавчера, ни на следующий Новый год. Она не хочет. Но который вечер смотрела на синюю трубку мобильного. Там — в правом уголке- мерцал когда-то огонек. Он писал по сто раз ей сообщения. Коротенькие. Милые. Не ласков он был. Не падок на слащавость. Но это был ЕЕ мир. У пропасти запах гнилья и бесчувствия. Бросить в горе и уйти. Это так по-мужски. Это так лихо. Но горы ее вылечат и станут лучшими друзьями, потому что у природы нет недостатков.

Ты уходи.
Я вслед пойду.
Все потому,
что несуразна.
Ведь я еще тебя
люблю.
Волшебно, муторно
и грязно.
Моих речей не слышен звук.
Ты не пиши.
Я — прочитаю.
А в двери будто чей-то стук.
Не твой, конечно.
Знаю, знаю…

Преданность и взаимность — два порога, о которые она спотыкалась. Прощать его сил не было совсем. А ведь у нее такое красивое имя -Виктория. Он гордился им. Звал замуж и готовить рыбу. Всегда держал за руку. Но вот отпустил. И рухнули горы к подножию взаимности. Закрыли ее.
Море было тихим. В бархатный сезон народа оказалось мало. Ну и пусть. Сняв тяжелое платье, она ступила в прохладу моря. Ступни жгло нещадно. Камушки впивались в пятки и в сердце. «Пройдет, пройдет, пройдет!» — кричали болтливые чайки. Огонек на сотовом больше не засветится никогда. Он сломался о прошлое.
Начнем все сначала.
Девушка с синими глазами смело плыла по воздушно-зефирным волнам. Гордо и смело рассекала нелегкую жизнь. Откуда-то выглянул последний луч солнца, словно помогая начать все заново. Ведь у природы нет недостатков, а значит все еще будет.