Место для рекламы

Когда дом превращается в лазарет. Что делать, если болеют муж и дети

Дети имеют обыкновение болеть или по очереди, один за другим, чтобы не позволить матери расслабиться, или вместе, чтобы дать матери заряд адреналина. Но гораздо хуже, когда болеет ещё и муж.

Да, когда болеют дети, даже пресловутым ОРВИ, обрывается сердце. Когда болеет муж, хочется найти цианистый калий и дать, чтобы уже не мучился. При этом женщина болеть вроде как не может. То есть может, но так, чтобы это было не видно.

Было дело — я долго держалась, но всё-таки свалилась. Лежала, кашляла. Муж закрыл меня в комнате, выдал отдельную посуду, как зачумленной, и старался не заходить без особой надобности. «Почему ты всё время болеешь?» — недовольно спросил меня он. Я задохнулась от возмущения и долго кашляла, как туберкулёзник. Правильно говорит моя мама: «У мужчины сестра должна быть богатая, а жена — здоровая».

У меня заболели все и сразу. Муж лежал на диване в позе младенца и умирал. Он стонал, держался за сердце, хотя у него были сопли, просил принести стакан воды и требовал заверений в любви.

Сын понимал, что мне не до него, и начинал требовать внимания вечером, когда отец семейства был напоен таблетками, намазан мазями и уложен с книжкой. Он кашлял, вызывая рвоту, держался за ногу, хотя у него тоже были сопли, и просил разрешения пять минут поиграть на компьютере, чтобы ему стало «полегче». Дочь заступала на смену в ночь — хныкала, сбрасывала одеяло, снимала носок, требовала попить, игрушку. У неё не было ни соплей, ни кашля, только температура. Или мне только казалось, что она «горяченькая».

Половина кухонного стола была завалена лекарствами, пипетками и мерными ложками. В холодильнике стояли отвар шиповника с корнем имбиря, мёд с соком черной редьки и нутряное сало. Открыть холодильник было невозможно — запах сшибал с ног.

Ничего удивительного, что я всё перепутала. Сыну дала съесть нутряное сало, дочь накормила мёдом с редькой, а мужу дала жаропонижающую свечку вместе с водой — чтобы выпил. Странно, но всем стало легче.

На следующий день дом был похож на свалку. Рядом с кроватью мужа скопилось несколько чашек и стопка книг. Комната сына была завалена бумажными носовыми платками, как снежными хлопьями. А дочери понравилось открывать и закрывать упаковки с флаконами. И пока она пыталась отвинтить крышки, я успевала сварить бульон.

Ещё через день все пошли на поправку и стали капризничать.

— Мне разве можно делать домашнее задание? — спрашивал сын. — Ты уверена, что мне не станет хуже? Может, я ещё болею?

— Не хочу капать в нос, — говорил муж. — Капли в горло попадают, и они невкусные.

— А-а-а-а! — кричала дочь.

У неё появилась новая игра — она брала со стола предметы и складывала их в мусорное ведро. Я рылась в мусоре в поисках пипетки, носовых платков и капель. Дочь возмущалась и опять всё выбрасывала.

А ещё она ходила за мной по дому с игрушечным набором врача и ставила всем градусник. На ночь она требовала почитать про Айболита.

— Пожалуйста, отнеси на кухню чашку, — попросила я мужа.

Он шёл по коридору, подволакивая ногу и постанывая. Посередине пути остановился и картинно высморкался — соплей уже не было. И кашля тоже. Но муж усердно хрипел.

— Устал я что-то, — произнёс он и вернулся в кровать.

Сын пролил горячее молоко, которое пил, лежа на диване, задрав ноги. Дочь всё-таки разбила флакон с сиропом от кашля.

— Что мне делать? — позвонила я маме.

— Снять номер в гостинице и выспаться, — посоветовала она.

Кстати, именно мама научила меня делать уколы. После аварии у неё так «прихватывало» спину, что она могла только лежать на животе, курить, сбрасывая пепел в пепельницу, стоящую на полу, и тихо материться.

— Давай уже, — кричала она мне.

— Не могу, я боюсь, — плакала я.

Я колола маму, заливаясь слезами, а в свободное время тренировалась на яблоках и бегала к всегда немножко нетрезвой, но бесконечно доброй и ласковой соседке-медсестре, которая учила меня находить вены, смешивать лекарство с физраствором и ставить капельницу на швабре.

После этого мне было ничего не страшно. Я колола плачущих детей — при этом один мальчик мне растесал бровь игрушечным паровозиком, — кусающихся собак — одна, к счастью, привитая от бешенства, все-таки цапнула. Я колола коллег в туалете и однажды сделала укол в пробке на дороге. Я делала уколы самой себе, беременной, перед зеркалом. И даже уши один раз проколола подружке. Все говорили, что рука у меня легкая.

Уколы прописали моему мужу. Дозировка минимальная, иголка — самая тоненькая.

— Подожди, я ещё не готов, — стонал муж. — Мне нужно лечь.

— Не обязательно, можешь стоять.

— Нет, я лягу. Так будет легче. Предупреди, когда будешь колоть, чтобы я вдохнул. А-а-а! Я же просил предупредить!

— Не может быть, чтобы было так больно, — удивилась я.

— Ужасно больно. У меня даже нога онемела. Уже можно вставать? Может, лучше полежать? У меня там нет синяка? Почему-то я встать не могу.

Уколов надо было сделать десять. Муж стонал, тёр больные места, говорил, что я специально ему так больно делаю, и вообще… у него там синяки, кровоподтеки и шишки. Я прикладывала на его «больное» место, чистое, как попка младенца, без единого следа, капусту, за которой утром специально бегала на рынок.

— А можно какое-нибудь болеутоляющее? — чуть не плакал муж.

Я капала ему валокордин, правда, пока несла рюмку, выпивала сама — чтобы не сорваться.

— Не хочу… не буду… зачем? Я устал! Не могу сидеть. У меня там точно нет гематомы? Посмотри повнимательнее! Может, нам лампочки поменять? Ничего не видно!

Каждый вечер муж торжественно укладывался на диван, на две подушки, и застывал с мученическим выражением лица. После укола он ещё долго лежал и просил чай, плед, еще одну подушку, открыть форточку, закрыть форточку и тихо постанывал.

Раньше я думала, что мужчины как дети. Нет, они хуже детей. И хуже собак. Они совершенно не умеют терпеть. Каждый вечер я ловила себя на мысли, что мне хочется ударить мужа паровозиком по голове и укусить его за руку.

Это случилось на девятый день уколов.

— Не могу переключиться, — простонал муж. — Всё время чувствую место укола.

Я со всей силы наступила ему на ногу. И ещё раз.

— Что ты делаешь? С ума сошла? Больно же! — закричал он.

— Где больно? — поинтересовалась я.

— Нога!!!

— Ну, не попа же…

"Осторожно - дети! Инструкция по применению"

Опубликовала    24 сен 2016
0 комментариев

Похожие цитаты

Учись.

Научись делать что-то своими руками — шить, вязать, сколачивать ящики, выкладывать плитку, жонглировать апельсинами, печь торты или менять обивку на стульях. Когда тебе будет плохо — а плохо будет обязательно, — подобное занятие позволит не сойти с ума. В конце концов, это может даже стать источником дохода. Ты мне не веришь? Я тоже не верила своей бабушке, когда ходила на курсы кройки и шитья. Но однажды это может спасти тебе жизнь. В руках нужно иметь ремесло. В любом случае ты однажды сможешь порадовать своих детей, пожонглировав апельсинами. Они начнут тебя больше уважать.

Опубликовала  пиктограмма женщиныМaрия  04 янв 2018

Отрывок со страницы книги "Плохая мать"

…В поезде, когда только тронулись, Леночка плакала, испугавшись незнакомой обстановки и звуков. К тому же забыли дома игрушечного дельфина, и Леночка никак не могла уснуть — все искала игрушку и страдала.
— Леночка, а посмотри в окошко, — пыталась отвлечь дочь Ирина, — а смотри, что Машенька делает. Смотри, как интересно. А кушать хочешь? А попить?
— Поиграй с ней, — сказала мне мама.
— Во что? — Мамин тон не предполагал отказа, но я еще на что-то надеялась.
Мама не ответила. Только подняла одну…

Опубликовала  пиктограмма женщиныМaрия  05 фев 2018

Отрывок со страницы книги "Плохая мать"

…Мама все-таки приехала. Она взяла внучку, которую не видела два месяца, на руки. Малышка подумала немножко и заплакала.

— Что с ней? — спросила мама.

— За то время, пока тебя не было, у нее вырос мозг.

— При чем тут мозг? Я же ее бабушка.

— Только она этого пока не понимает. Я же не могу ей показывать твою фотографию и рассказывать, что ты ее бабушка и плакать не надо. Ты говоришь, как муж, который все время в командировках, приезжает, видит рыдающего ребенка и обвиняет жену, что она его плохо воспитывает!

Я начала заводиться. Я хотела спать, очень… Мама начала веселить внучку так, как веселила внука, — громко петь песни, дергать за ногу и за руку, корчить рожицы и бить ложкой о тарелку. Василий немедленно начинал хохотать. Сима от ужаса разрыдалась так, что посинела. Успокоилась только тогда, когда я взяла ее на руки…

Опубликовала  пиктограмма женщиныМaрия  13 мар 2018

Отрывок со страницы книги "Иван да Марья".

…Потом мать перестала узнавать даже Катю.

— Ты кто? — спрашивала она.

— Катя, твоя дочь, — терпеливо отвечала Катерина.

— А где Настя?

— Скоро придет.

Настя была той самой сиделкой, которая приглядывала за матерью в течение недели.

— Ты не так все делаешь, позови Настю, она знает, — говорила мать, когда Катя перестилала постель, мыла ее в ванной или кормила из ложечки супом. — Настя мне больше нравится, а ты совсем безрукая.

Опубликовала  пиктограмма женщиныМaрия  18 мар 2018

Мужчине для полного счастья просто необходима дочь. Дочери удается то, что никогда не удастся жене: научить папу обращаться с женщиной — понимать ее настроение, взгляды, намеки, предугадывать желания и потакать капризам.

Опубликовала  пиктограмма женщиныМАНЕФА  26 апр 2014