Одна девушка, Аня К., мечтала полюбить писателя.
Или поэта.
Или художника.
Что-нибудь из богемы.
Не вследствие испепеляющей страсти к прекрасному, а потому, что ей хотелось парить над творцом легкокрылой музой и тем самым запечатлеться в воспоминаниях современников и трудах искусствоведов.
Вот как Анна Петровна Керн, урождённая Полторацкая, ну ничего особенного, ни-че-го! а поди ж ты — чудное мгновение и всё такое.

Аня К. познакомилась с поэтом Георгием, писавшим тонкие лирические матерные стихи.
Георгий плёл из грубой пряжи будней воздушную ткань высокой чувственной поэзии.
Плелось натужно: русский матерный пока ещё беднее и однозначнее русского литературного, хотя и не все об этом догадываются.
На выходе вместо изящного кружева валансьен получалась унылая неказистая дерюга, пригодная для вытирания сапог после посещения хлева, не более того.
Георгия пришлось бросить — Ане К. не улыбалось остаться в памяти потомков в окружении слов на сомнительные буквы.

Затем возник скульптор Вениамин, концептуалист.
Он изваял Аню К. в виде параллелепипеда (50×30×25 см), в одну грань которого были вмурованы дужками солнечные очки, из другой свешивались три разноцветные ленточки, из третьей торчал тюбик дорогой герленовской помады. На остальных гранях, как на заборе, были нацарапаны слова и выражения из стихотворческого лексикона поэта Георгия.
Всё вместе называлось «Счастье моё».
Аня К. оскорбилась такой довольно спорной трактовкой своего образа и ушла, предварительно расколотив параллелепипед молотком и выковыряв из осколка собственную почти непользованную помаду.
Скульптор Вениамин бегал вокруг, заламывал руки, взывал к ответственности перед будущими поколениями, но остановить акт вандализма не решился: он не был самоубийцей и понимал, что неправильно изваянная женщина в гневе способна разнести на субатомные частицы музей Гуггенхайма со всем его современным искусством и при этом не испытать ни малейшего сожаления от содеянного.

Далее жизненный путь Ани К. был отмечен удручающими в своей бесперспективности вехами — мыльно-оперным режиссёром Михаилом, композитором-песенником Кириллом Олеговичем и эстрадным юмористом Виталиком.
Тут вообще без комментариев.

А прошлой весной проживавший в крайнем подъезде инженер-механик Леонид своими руками вскопал под Аниными окнами клумбу, сторожил по ночам, гонял падких на чужой посадочный материал соседей, и в одно прекрасное утро Аня К. увидела на клумбе своё собственное имя, проросшее нежными белыми нарциссами, и рядом — красно-тюльпанное малость кривоватое сердце.
— О боже, какая безвкусица и полное отсутствие концепции! — с радостью подумала Аня К. и через месяц вышла замуж за Леонида.