Есть в алкоголе прелесть очищающей силы. Игра, комедия, азарт. Чудесное состояние. Все малозначащее отлетает, ты существуешь — как и должен- здесь и сейчас. Прошлое — уже история, а что думать о будущем, когда оно непознаваемо. Бутылка моего любимого напитка — с пузырьками -- и жизнь сама пузырится радостью. Чин-чин!
Алкоголь — это жизненная необходимость. И фильтр действительности, и проявитель, и закрепитель. Он помогает примириться с ней, слегка приукрасив. Или наоборот — отделиться от нее и растворить себя в алкогольных иллюзиях. Собака зарыта в отношении к жизни. Что и как фильтровать. Срочно по второй…
«А уж когда коляска подкатила, тогда в нас было семьсот на рыло». Как русские гордятся, что их никому не перепить! С чего они взяли?
Литовцы, эстонцы, чехи, венгры, французы пьют больше. Немцы тоже. Даже в цифрах, хотя цифры -- обман. На русского 14 литров в год на душу, а на ирландца 12,7? Так это в пересчете на чистый спирт, а пьем-то мы… Что, литр водки косит так же, как литр виски? Не смешите. Виски в бочках выдержан, дубильными веществами отравлен. А пиво? Жуткая смесь хмеля, солода и дрожжей. Не то, что водка — практически чистый продукт. Разве что с портвейном? Так «три семерки» уже канули в вечность. Говорю вам, дело в отношениях! С жизнью, и с алкоголем. Тонкая материя, короче…
Немцы, те просто разжимают социальные клещи. Их хмельной юмор с его физиологической направленностью ни с чем не спутать. Прячется привитый Ordnung, лезет наружу немецкая сентиментальность. Практически юные Вертеры, только с хренком цинизма современности. Вот и у меня в голове пузырьки заиграли, переливчато так… Надо добавить.
Ирландцы! Три кружки Guinnes засадил, Jameson заполировал — покруче водки будет. Тем более, что каждый вам подтвердит: прийти в паб «сухим» -- плохой тон, более того, просто глупо. В пабе дорого, надо еще по дороге принять, и будет полный порядок. Да и шотландцы, до кучи… При их-то климате и занятиях. Рыбаки и фермеры. «В полях под снегом и дождем…».
Для них паб — не кабак, а дом культуры. Место последних новостей и культурного отдыха. К тому же комплексы, а как же? Размножаться же надо, а трезвая ирландка тебе никогда не даст. Да и ты с трезвых глаз к ней не полезешь, по пьяни — совсем другой коленкор. В эстетике ирландских пабов вся история, вся гордость нации. Похоже, что для ирландца умереть от пьянства гораздо естественнее, чем от инфаркта. Здоровый конец цельной жизни.
С промерзшей Скандинавией тоже ясно. Хладность чувств, минимум рефлексий. Ни страстной любви к жизни, ни отвращения. Алкоголь -- подпорка для нордического стойкого характера. С климатом же человек борется, не с жизнью. Общество с понимаем спешит на помощь упившемуся в хлам. В реанимацию, под капельницу, оживлять. Никаких наказаний, лишь бы спасти. Ну, дай нам бог здоровья!
Другое дело южане. Пусть мне назовут хоть одного спившегося итальянца. Даже спившегося испанца с ходу не припомнить. У южан нет гена алкоголизма. Они его еще до Данте Алигьери изжили. Пьют, конечно, но в основном по бабам… Ох уж мне эта южная витальность. Вина вокруг залейся, а они трахаются вместо того, чтобы спиваться. «О, соле мио, о, dolce vita».
В Америке — одно лицемерие. Бухла в магазинах -- ряды и ряды, калифорнийское вино стоит копейки, текила -- гроши. Волк с Уолл-стрита за ланчем в ресторане обучает ремеслу брокера приготовишку. Как же его звали? Леонардо ли Каприо, короче… Понюшка кокса и план готов.
— Официант! Here’s the game plan. Два «Абсолют мартини». Через семь с половиной минут повторить. Потом повторять каждые пять минут, пока один из нас не откинется…
И это только ланч! А как иначе, стресс торговой площадки. Все бегом, все на крик. Fuck the client, ты себя обогащаешь! Под парами это удается веселее и правдоподобнее. Американская пьяная бравада нагла и наивна одновременно. Это в кино напоказ, а в жизни — в субботу дома втихую набраться, чтобы соседи не настучали. Для общества-то алкоголь это порок.
Пьяный на улице — в каталажку. А уж если за рулем — полгода слушать проповеди анонимных алкоголиков, но из criminal records все равно не стереть. У меня муж на этом погорел, непьющий вообще-то. Из бара со стаканом покурить на улицу выйти… Законное ж дело, коктейль без сигареты — это ж деньги на ветер. Нет, нельзя! А газировку из Вирджинии выдавать за шампанское, это можно? Одно слово--младопротестанты! Запутались в собственных устоях.
Евреи, похоже, вообще не пьют. Они все уже свое давно выпили. Разве что сладенького в шаббат дернуть. Закрытая нация, трезвая и расчетливая. К чему пикироваться с жизнью, лучше ее перехитрить. Да и слишком жарко, чтобы пить, не рационально. А меня просекко еще холодненькое!
Что я все о мужчинах. Вот, англичанки… Стоят вечером с пивом на лондонском пронизывающем зимнем ветру. В голых платьев и без чулок. Надираются вдрызг. Сблевать на тротуар и на нем же распластаться. Вечер удался. Для англичан алкоголь это спорт. Как гольф или охота. Кто быстрее вольет в себя семь шотов водки вперемежку с виски и догонит пивом? Можно и шампанского добавить для изыска. А что? Добавим!
И на фоне таких тонких отношений — с жизнью и с алкоголем — русское пьянство, разрушающее, доведенное до маразма. Русский пьет с такой неудержимой силой, серьезностью и страстью, будто идет на последний и решительный бой. Бессмысленный и беспощадный бунт. Против быта и семьи, против себя и серости своей жизни, которую сам и породил.
Русская литература пьянство воспевать не смеет. Нация и так вся в белой горячке. Только Веничка смог подняться до такого уровня словоблудия, которое превратило его жизнь в игру. Прекрасную своей бессмысленностью и полную неуловимых смыслов. Чехов местами бросал одобрительно -- «опрокидон с пирамидоном». А так нет оды алкоголю в русской литературе. Еще полбутылки осталось? Отлично… Успею отдать Америке должное. Лицемерие — это само собой, но никто так не воспел пьянство, как американская литература!
«Ты можешь трахнуть мою бабу, но виски мой не трожь!» Это Чарльз Буковски. Трезвым не бывал ни на минуту. Бутылка рядом с пишущей машинкой, вечер — у барной стойки, ночью — в постель с пьяной шлюхой. «Опустите в алкоголь жука, и получится скарабей; опустите в алкоголь миссисипца, получится джентльмен». Это Уильям Фолкнер. Пил много и усердно, запоями. Романы полны насилия и ненависти и в то же время удивительной силы чувства справедливости. Нобелевская премия! При этом всегда безупречно подтянутый, в крахмальном воротничке. Хэмингуэй -- «мужчина не существует, пока он не пьян», -- Эдгар По, Скотт Фитцжеральд…
Уши вянут от слов «пить надо в меру». Чтоб им не в то горло пошло. В меру пить — не радость, а насилие, будто с будильником под ухом спишь. В своем отношении к жизни вешки меры расставьте. А то сначала пить бросите, а потом и жену, которая своим нытьем подорвала любовь к аква вите.
Не согласны? На здоровье. Zum Wohl или даже votre sante! Пишите дальше трактаты, что алкоголь убивает. «Откупори шампанского бутылку… «-- кстати, в моей уже на донышке… -- и жизнь прекрасна! И здесь и сейчас, и вообще!