океан мирно спал у подножия скал
и во сне целовал утёс.
ощетинив оскал, я повсюду искал,
будто преданный делу пёс,
твой потерянный след на иссохшей земле,
на вельвете стальной воды
и на глади полей, где в древесной золе
расцветает трава-полынь.
а нашел на краю, где кончается юг,
словно грифель каран-даша.
и, подобно царю, я сегодня стою,
отчего-то боясь дышать,
прямо рядом с тобой, у приюта богов —
на скалистых сырых камнях.
набегает прибой по неровной кривой
к узловатым ветвям коряг,
что лежат на песке, точно старый скелет
или съеденный мхом рычаг.
наступает рассвет, и, как думаешь, с кем
я намерен его встречать?
солнце — жёлтый винил над простором равнин,
блажь, делённая на двоих.
наши руки в крови, но не стоит винить
никого, кроме нас самих.
ты же помнишь о том, как оставили дом,
как сжигали страницы книг?
но сейчас нам тепло, даже холод ветров
не проникнет под воротник.
мерно плещет волна, нежно пахнет сандал,
солнце красит траву в камедь.
понимаешь, мой дар — это знать, что всегда
я сумею тебя согреть.
холод может кружить, как чудовищный джинн,
и на пальцах хрустеть стеклом —
это лишь миражи, ведь покуда я жив,
тебе будет со мной тепло.