У меня этот агрегат появился в начале 70-х годов, когда я только-только начинал работать в районной газете, получил в райцентре квартиру и начал еe потихоньку обставлять.
Зарплата как у начинающего корреспондента у меня была скромная — 115 рублей, ну и там рублей 15−20 гонорара. Не шибко разгонишься, так что о хорошем холодильнике я мог только мечтать, ну или купить его в рассрочку.
А тут мой сосед, милицейский чин, получил назначение в Павлодар и избавлялся от того, что не хотел везти с собой. Так я и купил у него за небольшие деньги этот небольшой, с крохотной морозильной камерой, первый в своей жизни холодильник. Помню, что датой его производства на жестяной табличке значились 60-е годы.
Правда, он, когда включался, невысоко подпрыгивал на месте, дребезжал, но морозил, как миниатюрная Антарктида. Так как дверцы у его морозилки почему-то не было, то она не только сама покрывалась толстой коркой льда, но и замораживала до каменного состояния продукты, находящиеся под ней на верхней полке.
Дребезжащий агрегат слышно было из всех уголков квартиры. Но к этому я быстро привык, главное — что он исправно работал. Однажды у меня дома случился небольшой такой конфликт (ну, за давностью лет не буду вспоминать его подробностей), во время которого «Саратов» был опрокинут, отчего мотор его вылетел из своего крепления. Но поставить его на место оказалось делом минутным, холодильник опять затарахтел, как ни в чем не бывало.
В 1980 году я сменил место жительство, перебрался в Экибастуз. Холодильник, к тому времени верой и правдой прослуживший мне семь или восемь лет, решил с собой не тащить, резонно рассудив, что он — уже старье, а я куплю в городе что-нибудь более современное.
И «Саратов» перешел в собственность моих родителей в селе Пятерыжск (25 км. от райцентра) - кстати, тоже первый в их жизни, так как они всегда пользовались для хранения продуктов только погребом во дворе и подполом в доме, зимой же — чуланом в сенях.
У мамы «Саратов» исправно протарахтел до середины 80-х., пока не скончался отец (мы, дети, к тому времени все уже покинули родительский дом), и мама надумала переехать к дочери Розе в Хабаровский край.
Так что «Саратов» вновь перекочевал в Железинку, только на этот раз уже к моему младшему брату, к тому времени женившемуся и перебравшемуся с молодой женой в райцентр. И этот компактный, уже довольно пожилой холодильник продолжал тарахтеть и у него в доме, который брат сам построил на территории запущенного совхозного сада.
В начале 90-х «медным тазом» накрылся совхоз «Железинский» при райцентре, в котором жил и трудился мой братишка, работы не стало, и вообще всю экономику Казахстана в первые годы перестройки так страшно залихорадило, что многие, кто могли, стали переселяться в Россию (от Железинки до границы с ней всего несколько десятков километров).
Так брат перебрался в совхоз «Южно-Подольский» Черлакского района, где и дом прикупил, и работой разжился. А среди перевезенного им из Казахстана скарба был… ну конечно же, он, мой маленький холодильник «Саратов», продолжающий нести свою трудовую повинность без единого — заметьте это! — ремонта.
Я к тому времени тоже забрался еще дальше от Казахстана, в Эвенкию. И когда ездил навещать Пятерыжск, обязательно заворачивал к братишке. В его поселке мы нанимали машину и уже на ней катили в Казахстан — это было удобно, так как наша родная деревня, напомню, была всего в нескольких десятках километров.
Так вот, первое, что я всегда видел, когда входил в сени их уютного дома, это все тот же «Саратов», по-прежнему работающий, не подвластный ни годам, ни наверняка отведенному ему заводом-производителем какому-то лимиту ресурса.
Брат, конечно, уже обзавелся основным большим холодильником, но и работающий «Саратов» им очень сгодился. В нем жена брата, Светлана, держала надоенное с утра молоко, сметану, еще какие-то продукты, какие мог вместить в себя этот небольшой агрегат.
Я его видел и в конце 90-х, и в начале двухтысячных, да и вот, буквально пару лет назад, он был еще живой и только слегка облупилась его эмаль на углах, обнажив корпус не из пластика или жести, а из тонкого, но прочного листового железа.
— А пусть тарахтит, вещь полезная, и места много не занимает, — всякий раз говорит мне брат, когда я интересуюсь, не собирается ли он отправить этого ветерана на задний двор усадьбы. И тогда я глажу этого великого труженика эпохи советских свершений по его холодному корпусу с cлегка закругленным углами, и тоже соглашаюсь:
— Точно, братан, пусть пашет!
Готовя эту заметку, я все же перестраховался и позвонил в Омскую область. Трубку поднял племянник Саша.
— Сашок, скажи-ка мне, цел ли ваш маленький холодильник, ну тот, который в сенцах стоит? — спросил я его.
— А чего ему сделается? — удивился племяш. — Рабочий он до сих пор. Только мамка его на зиму выключила, он больше летом нужен…
Не знаю, живы ли еще сегодня те труженики Саратовского завода холодильников, которые более полувека (!) тому назад построили этот и тысячи других таких, практически «неубиваемых» агрегатов. Но хочу им сказать: вы создали настоящий шедевр советской безотказной бытовой техники, за что вам слава и почет!
Во всяком случае, от членов моей семьи, столько лет передающих друг другу, как эстафету, и пользующихся себе во благо этим чудесным холодильником марки «Саратов-II»…
