Опять свезло!..
Уже когда-то было: квартира, пища, коврик у порога. Хозяйка даже куртку мне купила, но я её носить робел немного в походах по вечерним переулкам — а ну, как дождь надумает забрызгать. Ах, как я до отчаянного визга был рад вести хозяйку на прогулку!
И этот, вроде, тоже ничего. Вот только пьёт. И вечно что-то пишет. Вчера грустил, весь день смотрел на крыши, потом вздыхал.
Поди, пойми его — сидит, молчит. И в доме тишина. Такая, что заныли перепонки…
А у соседки рядом две болонки и мне из них понравилась одна, кудрявая как клоун в старом цирке. Но у неё в друзьях английский дог.
Жаль, новый мой до женщин не ходок — вон, снова палец выперся из дырки…
Была б жена, заштопала б, поди…

Эээх, сердце зацарапалось в груди и что-то защипало в носопырке…

Всё реже манят дактиль и хорей.
Всё чаще жизнь обветривает губы, когда в уют своих гиперборей влекут меня безумные суккубы. Души моей пустые невода давно не знали солнечного света. В глазах моих, в словах моих — вода. И всё-таки гнетёт меня не это. Он говорит: «уверуй — будешь свят». Он говорит: «приди и будешь вечен». Но, если я своей виной распят, то, значит, и платить за веру нечем. На всё, что мне отпущено — табу. И нет давным-давно былой отваги. И надо ли писать свою судьбу на выцветшей от времени бумаге?
О, Господи, прости мне этот грех: самим собой неправедно оболган, обманывая каждого и всех, я жил в чужих обличьях слишком долго. И бремя одиночества — итог. Хоть весь я, как и прежде, нараспашку…

на кухне чайным духом кипяток исходит через тонкий носик в чашку…

Закрой глаза.
Не думай обо мне.
Читай мои стихи по зову крови.
Меня здесь нет.
Меня здесь больше нет.
Я только звук в тобой спасённом слове…

я долго думал, что в нашем ралли я — вечный лузер, читай: ведомый.
пустые чувства меня сжирали в чужих объятьях, вдали от дома.
вбирая запах ноздрями зверя, читая кроки на мягкой глине,
я знал до капли, какие ливни стучат по крышам твоих америк,
какие яхты, качнув бортами, назначат встречи твоим причалам.
я ждал прощенья, а ты молчала, прощально глядя на мой титаник.
но жизнь настырна, как запах хлеба.
на низком старте дрожат колени.

я слышу слово.
я вижу небо.
я избавляюсь от чувства тени.