Я рождаюсь твоею тенью,
обнимая тебя за плечи,
мне не то, чтобы легче вторить,
мне, наверное, легче жить.
У меня нет с собой ни пенни,
мне платить за свободу нечем,
и осталось безмолвным вором
подбирать за тобой гроши.

Только долгими вечерами
я меняю тебя на стены,
на брусчатку и перекрестки,
на асфальт и фонарный свет.
Мы фантомы. И рядом с нами
… показать весь текст …

Ветер срывает зонты с пожелтевших улиц,
Дождь размывает мосты и калечит крыши.
Осень твой профиль не старит и не сутулит,
Разве что делает голос грубей и тише.

Осень, рождая хандру, поднимает ворот.
Снова пытаюсь забыть города и лица.
Знаешь, тебе исполняется только сорок
В день, когда мне перевалит уже за тридцать.

Осень, как правило, входит в твой дом без стука,
значит, бесстыже тебя у меня ворует.
Я же гриппую и прячу в перчатки руки.
И не ревную.

Первый всё целится в рёбра, куда-то влево, нужно принять, как данное, и молчать. Боже, прошу, храни свою королеву, а у меня — по ангелу на плечах.

Это во мне не исправить: он, словно морфий, шёпот так сладок и голос его двулик. Я остаюсь с тем, кто варит вкуснее кофе, греет постель и рисует внутри нули.

Этот второй отчего-то стреляет метко: сердце пробито. Наверно, ему — кранты. Отче, продай хоть одну таблетку от пустоты.