Открывает личные сообщения.
Ищет неоконченный диалог.
Вот играет Zaz, а еще Эния.
Смотрит вверх. И видит не потолок,
а небо, электрическое, мерцающее, тающий, исчезающий млечный путь.
Пишет: «Знаешь, девочка, никогда еще
не было так.
Я не могу уснуть.
Понимаешь, я никогда не думал, — а слова несказанные горчат.
Давит, давит, давит небесный купол.
Я встаю и открываю чат.
И пишу тебе. Ни о чем, по сути.
Просто. Знаешь, просто чего-нибудь».
Сверху извивается на маршруте ниточками бисера млечный путь.
«Знаешь, — пишет он, — у меня играет на случайном выборе старый джаз.
Лед в большом стакане для виски тает, я его прикладываю у глаз.
За окном летят фонари со свечкой, и машины шинами шелестят».
Наверху ползет бесконечный млечный.
Звездочки, похожие на лисят.
— Знаю, ты устала и все такое. У тебя пути, города, дела,
нет тебе ни отдыха ни покоя, и твоя дорога еще бела,
просто не исписана по блокнотам, не перерисована по листам,
не распета выкриками по нотам, не перезамечена по местам,
и ведет, наверное, прямо в небо.
Видишь, сверху звезды, небесный путь?
Я там не был. Я никогда там не был.
Мы увидимся там.
Никогда-нибудь.