В Европу я ехала с опаской, потому что бабушка прочитала в газете, что санкции, «фи» и напряженная обстановка. Русский, если он не на танке, немножко напрягается, покидая родные берега, потому что без танка чувствуешь себя маленько голым. На границе легко пропустили всех, кроме меня. Здоровый чех сначала проштамповал паспорт Василисы, потом посмотрел на меня внимательно и сказал: «Эта девочка — кто она вам? Дочка, племянница, внучка?» На внучке я остро пожалела, что не взяла с собой танк. Остро пожалела. «Дочка!» — буркнула я холодным светским тоном. «Зачем вы въезжаете в Чехию?» — спросил пограничник. Так как меня учили, что на границе нужно говорить строго по делу и не показывать всполохи остроумия, то я ответила четко, по военному: «Чтобы увидеть Прагу, ваш сказочный город, овеянный легендами и вызывающий сладкую тоску о несбывшемся!» Чех сказал ворчливо: «С чего вы взяли, что город сказочный? ««Ну как же!» — рапортовала я, — «Это все знают. У нас в Сибири только о нем и говорят. Только о нем. Ну и о морозах.» Чех спросил: «Кто вы по профессии?» «Художник!» — радостно ответила я, «Хотите, я вас нарисую!» — закинула я замануху художников, на которую легко ведутся дамы в возрасте, девы с сиськами и прочие официальные лица. Парень приосанился, но вспомнил, что на работе и спросил: «На сколько дней въезжаете?» «Не знаю,» — честно сказала я, потому что в такие мелочи не вдавалась, — «Муж знает, его спросите». «У нас есть муж!» — пробормотал чех. Потом поставил визу и сказал: «У вас все в порядке, желаю хорошо провести время.» Василий границу прошел за секунду. Со вздохом «Это есть муж!» — погранец тиснул визу и открыл ворота. И мы пошли грабить Прагу.