«Когда еврейское казачество восстало»
Писал как-то про минометчика, что во вторую мировую самолет ссадил третьим выстрелом… Мда…Были ж люди. Не нынешнее племя…
Невольно припомнились наши институтские офицерские сборы. Там, увы и ах, меткость явно хромала. То есть наши калики перехожие могли, конечно и белке в глаз попасть, но только если целили медведю в жопу.
Сам я на тех сборах не был (армия освободила от высокой чести стать офицером запаса), но наслушался.
Дело в том, что на военной кафедре к тому времени остались лишь белобилетники.
Причем реальные доходяги. В 80 в армаду гребли всех-и лириков и хроников, и ежели уж кем и побрезговал военкомат-то представлял из себя персонаж душераздирающее зрелище.
Меня, кстати, всегда изумляли эти вопли про дефицит людей в Советской Армаде (СА)
Первый год солдаты там обычно вешались на самообслуживающих хозработах, впахивая и за себя и за того парня.
Второй год постигали истину, что «высшее действие-это бездействие»
То есть выходило-что в СА катастрофически не хватало людей, что бы выносить говно за бездельниками и потом-что бы самим этими бездельниками стать. Какой то недоступный моему пониманию гешальт.
При этом все орали, что Родину защищать некому.
Ну если копание ям и пинание балды назвать высоким званием «Защита Родины» — тогда конечно.
А так, все же непонятно сие моему разуму. Наверное, потому как глуп я туп, неразвит, кривоног, соплив и военкому противен.
Но я отвлекся.
Когда завкафедрой полковник Приходько собрал свое воинство на предполетный инструктаж — у него вышел разрыв шаблона.
Полкан вылез на сцену, открыл рот-и оглядел аудиторию. МИСиС всегда считался хедером-из за засилья семитов, но тут …
На него подслеповато щурилась сквозь толстые линзы очков толпа еврейских инвалидов.
С первого взгляда было понятно, что единственно-возможная воинская специальность для этих дистрофиков-военнопленный.
Вот тут они себя покажут. Враг разорится на лекарствах и сиделках. Реальная военная угроза НАТО.
К тому же взвод таких доходяг способен расплакать до полной недееспособности бригаду быстрого реагирования США.
Полковник постоял с раскрытым ртом, потом аккуратно закрыл отверстие. Высказаться мешала группа поддержки, с каждым жиденком приперлось по маме-бабушке: провожать чадо на ратный подвиг.
Многие мамаши были одеты по-походному:они собирались ехать в лагеря со своими кровиночками.
Приходько почувствовал неотвратимо надвигающийся запой.
Дальше мои сведения обрывочны. Буду излагать как слышал.
На огневом рубеже у Фимы Сойфера (45 кг брутто, 8 диоптрий) заклинило пистолет Макарова. Что никого из знакомых курсанта не удивило.
У Фимы в руках никакая техника долго не жила. Но группа полканов Кантемировской дивизии сильно растерялась, когда на нее навел ствол мелкий жиденок исполненный очей (диоптрии, напоминаю).
— А, эээ, товарищ полковник…
Молвило сие чудо.
— А у меня пистолет не стреляет!
Щелк-щелк! И в подтверждении своих слов защелкал курком. Полковники тут же попадали на траву.
Фима подошел поближе. Опять навел пистоль.
— Да что вы боитесь-то?
Щелк-щелк
— Он же не стреляет, видите?
Щелк-щелк.
— БРОСЬ ОРУЖИЕ, СУКА!!!
Завыл уставший умирать военный.
— А?
-***НА!!! ОРУЖИЕ БРОСЬ!!!
— Ну как хотите.
Обиженно отозвался Фима и запузырил ПМ в ближайший пруд.
Начальство онемело.
— Тты зззачем это сделал?
— Что?
— Ппппистолет в пппруд вввыкинул?
— Ну вы же сами сказали-брось. А куда не сказали. Ну я…
-АААААААААААААБЛЯААААААААА!!!
Второе Ч П не заставило себя ждать. Стрельбы из танкового пулемета. Три танка на позиции. Внутри жидова нервно ждет поднятия мишеней.
И тут на полигон выходит грибник…
А что? Места грибные, колючка старая, караулы ленивые. Собирай-не хочу. А что таблички висят-так на Руси живем. Где это видано, что б на табличках правду писали?
Вот так простой русский человек оказался на прицеле у трех полубезумных жидовских инвалидов по зрению.
Врезали по нему синхронно-сразу из трех стволов.
Мужик оказался битым матерым зверем-так и не попали в него. Но погоняли по полю знатно.
Между танками метался травленной крысой офицер-стучал ломом по броне-но кто ж его услышит за грохотом пулемета и в азарте боя?
Потом, при разборе полетов, экипажи подтвердили, что несколько удивились тому, что обещанный фанерный щит так по-кенгуриному скачет и размахивает лапами.
Но огонь не прекратил никто-до полного израсходования боезапаса.
Мужика отпаивали водкой три дня-до полного беспамятства. Пока сушилась его выстиранная одежда.
Очевидцы утверждали, что никогда не думали, что человек способен так масштабно обгадиться.
Штаны, трусы-это понятно, но обосрать ватник, фуфайку, носки, наложить в рукава-это постараться надо.
А герой умудрился и в кепку накласть.
Как? Тайна сие великая есъмь.
По результатам экипажам впаяли два выговора. Первый за то что стреляли. Второй-за то что не попали.
— Нет, ну, конечно, слава те Оссподя…
Крестился местный полкан.
— Что этот *** живой. Но в реальной боевой обстановке-по три боекомплекта на одного мудака тратить? Страна не потянет.
Да и вообще…
Корил он Приходьку:
— Кого ты привез? Чему вы их там 4 года учили? Ни в один норматив не укладываются курсанты-черти-чего.
Даже на покидание танка-это ж смотреть смешно-по 5 минут вылезти не могут.
Как беременные мандавошки ползают.
А если война? Они ж сгорят к ****и матери, если чего…
Приходько мрачно наливал и пил.
— Не ****и, Паша…
Хмуро отвествовал он.
— Если война-то ты наших курсантов разве что, а прицел увидишь. И они тебя так же разглядывать будут.
На Голанских высотах горел?
Вот это их соплеменники тебя и подожгли. Я готовлю кадры для армии вероятного противника.
Приходько махнул стакан не закусывая.
— И если я их плохо готовлю, то проблема эта ЦАХАЛ, а не наша. Так что радуйся, что они нормативы не сдают, может в следующий раз по тебе промажут.
Но наши таки спасли честь института. Поставили рекорд по нормативу.
В программе было метание гранаты Ф1 из верхнего люка.
Фима (о нем забыли, как выяснилось), с трудом вырвал чеку, размахнулся… ударился локтем о пулемет и выронил гранату. Эфка ухнула в люк.
И тут экипаж показал себя во всей красе. Приходько мог гордиться своими орлами. Стая разлетелась мгновенно.
Такой слаженности действий войска еще не видели.
К моменту взрыва (через 4 секунды) все четверо инвалидов упорхнули на метров 50 от обреченной машины.
Фима покинул танк в позе Нильса из сказки: сидя на шее заряжающего гуся Миши Дриккера, причем, по рассказам очевидцев, вылетели они оба на метра два ввысь, прежде чем проворно брызнуть в стороны.
-Да, бля…
Прокомментировал сие действо горелый полковник Паша:
— Теперь я понимаю почему жиды нам тогда всыпали. Как до дела доходит-то они вон какие шустрые!
В общем больше никого из наших к технике близко не подпустили. Результатом всех сборов, ну кроме уничтоженного танка и того, что местные несколько лет полигон десятой дорогой обходили,
была выученная курсантами похабная строевая песня.
Дирижировал и аранжировал ее курсант Матусовский — внук советского композитора.
Дедушка мог бы им гордиться.
Пелась она на мотив «Прощания славянки».
С учетом жидовских рож хора и непередаваемого местечкового прононса исполнение ее производило на слушателей очень сильный, я бы сказал, ошеломляющий эффект:
Они минут пять стояли на обочине и открыв рты смотрели вослед марширующей колонне. Над степью неслось молодцевато-картавое:
Не плачь, не горюй! (запевал Матусовский)
Напрасно слез не лей!
Лишь крепко поцелуй
МОЙ ТОЛСТЫЙ ***!!!(дружно включался хор)
Когда вернемся с лагерей! (заканчивал арию Мотя)