часть вторая

14 числа того же месяца
Глау теперь чихает, причем так, что трясется весь Ангбанд. Какая жалость, что эльфов разбили еще год назад, сейчас бы это получилось эффективнее.
Глаурунг бьет собственные рекорды, в последний раз прожег две соседние стенки и обрушил гору на садок с собственными детками.
В лепешку.
А малыши были чудесные, и нести караул у них было одно удовольствие. Крутанешь его за хвостик, а он из пасти струйку дыма и пламени.
Хочешь сковородку грей, хочешь — прическу товарищу подправь.

18 числа
Глаурунг поправился, во всяком случае, температура у него нормальная, можно пару минут рядом постоять.
Правда характер у него испортился окончательно, с кормежки из десятка ребят возвращается один-двое.
Ладно, скоро его должны выпустить — будет полегче.

48 числа 4-го месяца
Саурон наплел чего-то Большому Боссу, ему выделили специальную лабораторию и сотню из новеньких.
Меня он, по старой памяти, взял к себе, но не подопытным, а подручным. Вести наблюдения, делать записи и отчитываться перед Большим Боссом, если получится как всегда (а начинания этого вундеркинда всегда кончаются скандалом).

Итак, Саурон задумал научить орков летать.
Ввиду не очень давних событий, когда какая-то психованная эльфа на дельтаплане из крыльев летучей мыши влетела в тронный зал и вывинтила сильмарил из короны,
Босс решил ответить тем же.
Теперь Саурон каждое утро гонит десяток новоиспеченных десантников на Ветровой утес и, прикрепив к их спинам различной конструкции крылышки, спихивает вниз.
На утес он их гонит по моему совету — меня достало убирать трупы из лаборатории, а под Ветром у нас питомники, так что кормежка волков тоже упростилась.
Я слежу за расходом крыльев.
Честно говоря, если бы не освобождение от строевых занятий я бы посоветовал Саурону не мучиться и угробить их всех скопом — все равно партия бракованная, экспериментальная.
Хотели сделать их еще свирепее, но передержали, и все поголовно облысели и стали заикаться. К тому же все почему-то хромые, и все на правую ногу.
Большой Босс строго запретил им ходить строем.
Мы-то ничего, а вот барлоги от смеха сильно раскаляются и проплавляются на нижние этажи.

79 числа
Месяц я кайфовал с Сауроном, но вчера этому настал конец.
Большой Босс вызвал его для отчета — и вовремя, кстати, так как экспериментальный материал кончился, и начальник начал нехорошо поглядывать на меня.

Саурон доложил, что:
— пробовал крылья двадцати восьми видов,
— испытал четырнадцать типов креплений,
— разработал теорию гладкого и ступенчатого взлета,
— тактику ближнего и дальнего воздушного боя,
— придумал приспособление, позволяющее производить посадку на воду,
— технику стрельбы из лука в перевернутом положении,
— способы передачи сообщений,
а также написал поэму, рассказывающую о приключениях Большого Босса в Валиноре.

У меня глаза вылезли на лоб, а так как он у меня отнюдь не роденовский, то скоро я заглядывал себе за спину — но Большой Босс был доволен.
Он уже почти отпустил нас, распорядившись о новых добровольцах-воздухоплавателях, но потом вдруг предложил что-нибудь продемонстрировать.
Саурон позеленел, но, не осмелясь ослушаться, приказал мне надеть крылья номер двенадцать и продемонстрировать Боссу приемы высшего пилотажа.

Тут уже позеленел я.

Крылья номер двенадцать — редкостно ублюдочный вариант, так как они не привязываются, а привинчиваются.
Слава богу, я успел вывернуть ржавые шурупы и просто приставил их к плечам, покрепче ухватившись за ручки.
Элегантно помахивая довольно-таки тяжелыми конструкциями (так и не смог убедить этого великого ученого делать их полегче) я прошелся туда-сюда перед Боссом, страстно надеясь, что этого будет достаточно.

Но тот приказал лететь.

Саурон вякнул было про Ветровой, но мне совсем не улыбалось пойти на корм волкам, так что, сославшись на нелетную погоду, я быстро взобрался на скамью и спрыгнул с нее вниз.
Босс заинтересовался, но предложил повторить — он-де, не совсем разглядел детали.

Я повторил…
Потом еще…
И еще…

Когда я налетал, по моим подсчетам, уже больше, чем полторы высоты Тонгородрима, взгляд Босса вдруг упал на злополучный подсвечник, с которого его бомбардировала своими куплетами придурочная Лучиэнь — и тоже начал зеленеть.
И предложил мне слетать туда и чего-нибудь спеть самому.

Я сказал, что не умею петь.
Он сказал, что это к лучшему — чем отвратительнее будет происходящее, тем большей ненависти он преисполнится и тем меньше будет шансов на повторение таких гастролей.
Я сказал, что имел в виду именно это — мой голос настолько чарующ и пленителен, что ему наоборот может понравиться, что чревато.
Босс удивился и предложил мне спеть.
Я спел.
Босс заткнул уши и снова погнал меня наверх.

Тут чудовищно некстати вмешался Саурон и сказал, что взлет будет наиболее эффективным, если его стимулировать.
То есть, если летчику на земле угрожает какая-то опасность, он взлетит гораздо быстрее и продержится в воздухе гораздо дольше.
Я горячо возразил, что это вещи совсем несвязанные, и что наоборот, полет требует полного сосредоточения и чем меньше факторов отвлекает от него, тем лучше. И вообще, летать лучше всего в полном одиночестве и в маленькой комнатке с низким потолком.
Саурон сказал, что такие мои заявления не согласуются с результатами эксперимента, и что останки Шуграта, которого Саурон пугал чучелом эльфа, были найдены в вольере номер шесть, самом дальнем от утеса, в то время как подавляющее количество других десантировалось в более ближних вольерах, о чем говорит хотя бы кривая прироста живого веса содержащихся там животных.
Я ответил, что Шуграт был орк меланхоличный и погруженный в себя, и что такой пустяк не мог вывести его из состояния самосозерцания.
Тут вмешался Босс и предложил Саурону меня простимулировать.

В качестве стимулятора был выбран Кархорот-младший.
Я почему-то пожалел, что не пошел со своим батальоном штурмовать Нарготронд, а потом мысли в моей голове кончились.
Удирая от волка, я сделал два круга по тронному залу, потом выкинул мешавшие бежать крылья и полез вверх по портьере. В тот момент, когда Кархорот, встав на задние лапы, попытался ее сдернуть, я переполз на какой-то карниз и побежал по нему. Пробежав с десяток шагов, поскользнулся, полетел было вниз, но по дороге наткнулся на какие-то торчащие из стены рогульки и повис, зацепившись поясом и курткой.

Переведя дух, я обнаружил, что болтаюсь именно на том подсвечнике, с которого выступала заезжая шансонетка.

Снизу на меня с восхищением взирал Большой Босс, а Саурон ему втолковывал, что без крыльев мне потребовалось на все восемнадцать секунд, значит, с крыльями это все займет не более пяти, а если воспользоваться гороховыми ускорителями, то и вовсе три.
И это — крылья номер двенадцать, не лучший, вообще говоря, вариант, хотя и наиболее простой и надежный.
Еще минут двадцать он высказывался в том же духе, я болтался на стене, а Большой Босс о чем-то размышлял.
Потом они ушли, а я так и остался висеть — о чем не очень сожалел, так как они забыли в зале Кархорота.

12 числа 6 месяца.
Выступили в первый большой поход. Будем бить эльфов.
Эльфы стоят у ворот Ангбанда, а мы идем на север.
Все-таки у Босса голова варит — не то, что моя дубина или пеньки придурков из второго взвода.

Называется все это — обходной маневр. Мы сначала пойдем на север, потом на восток, потом на юг, потом на запад, потом опять на север, и ударим эльфам в тыл.
Они попадут в клещи и будут разбиты наголову. Все это я слышал на Совете, так как мне выпало там быть караульным.

Становится холодно.

3 дня спустя.
Становится еще холоднее.

17 числа.
Все еще идем на север. Саурон называет это глубоким обходным маневром.
Куда уж глубже — снегу по уши, барлоги шипят, как багровые яичницы.
Вспомнилось, что на Совете Сау протестовал против того, чтобы мы брали с собой теплую одежду.
Бои мол, будут идти на юге, и там она может помешать. Тогда мне это показалось очень умным. Сейчас — не очень.

Холодно.

18 число
Потух Барлог Толбачик. Темная ему память. Сау сказал, что когда-нибудь оживет снова. С трудом верится.

20 число.
Повернули на восток. Вчера засыпало снегом четвертый взвод. Насилу их откопали и растерли, чтоб не померли.
Услышал от них пару новых слов. Надо запомнить.

29 число.
Повернули на юг. Скоро будет значительно теплее.
А пока что идем скорым маршем. Впереди кто-нибудь из барлогов протапливает лед и снег. За ним взвод орков.
Потом еще один барлог, потом еще взвод.
И так далее.
Такой строй — мое изобретение.
Саурон сначала установил всех барлогов впереди:
— они растопили разом несколько кубов льда,
— третий взвод захлебнулся,
а пятый шел уже по чистому катку и поднявшийся ветер унес их куда-то вдаль.
Искать мы не пошли.

Саурон от холода уже дважды пытался развоплотиться. Но мы начеку и вбиваем его обратно в бренное тело.
Нынче его, кстати, никто не назовет Черным. Саурон
Синий — так будет точнее.

39 число.
Неделю назад у Саурона сломался компас, так что идем по звездам.

42 число.
Звезды завели нас обратно в Ангбанд. Не сказать, что мы очень расстроены. Фиг с ними, с эльфами…
Большой Босс закатил нам такую взбучку, что мы отогрелись за все предыдущие дни.
Добрый он.

Число неразборчиво.
Неделю находимся в летнем лагере. Продолжается обычный бардак. Жрать нечего, спим на ветках, костров разводить нельзя.
А вчера для усиления прислали Глаурунга. Тоже мне, усилитель.
Экономии ради его тоже не кормят — он переведен на подножный корм. Ну и жрет, собака, все, что попадется под ноги.
Сегодня утром ему попался пятый взвод.
Спасся только Вархук. Мы его теперь заикой зовем.
Говорят, к вечеру прибудут барлоги. Хоть согреемся. Надо хворосту натаскать.

34 число.
Приставили меня к Готмогу ординарцем.
Прошлого слопал Глаурунг.
Готмог воображает, что дракон находится под его командованием и регулярно пытается донести до него свою командирскую волю.
Земноводное реагирует однообразно,
Готмог некоторое время ждет назад посланца, потом ждет выполнения приказа, потом идет скандалить.
Первое время писал рапорты Большому Боссу, но Глау у того ходит в любимчиках, так что теперь этот несравненный полководец перестал изводить бумагу и пытается извести дракона.
Например, на прошлой неделе, зная, где червяк будет переходить через Нарог, послал три наших роты повынимать арочные камни из моста.
\Дракон сверзился в ледяную воду, вскипятил ее, вскипел сам и вылез разбираться… Какой все-таки Готмог дурак!
Он сидел и наблюдал на пологом берегу, в то время как мы забрались на обрывистый.
И долго наблюдали скачки по полям, я даже выиграл у Притцакха его месячное жалованье.

96 число
Полмесяца назад Готмог дал мне первое серьезное задание — привести два батальона из новеньких к Лиловому проходу, там соединиться с Барлогом по имени Памбук и идти выкуривать эльфов из укреплений в верховьях Сириона.
Он-де с основным войском там нас будет ждать, мы должны будем подойти скрытно и ударить эльфам в тыл. Ладно, повел.

Знал бы я, что этот Ганнибал путает верховья Сириона с верховьями Нарога, тыл с фасадом, а правое с левым — лучше пошел бы, поиграл в салочки с Глаурунгом.
Естественно, никакого боя не было, и не было никакого тыла — на нас поперла сразу вся немаленькая эльфийская рать.
Памбуку подпортили шкуру, даром что барлог — заорал дурным голосом и удрал куда-то в сторону Мглистого.
Я отступил в Лиловый, там мы отбивались до вечера, положили кучу наших… Новеньких я даже зауважал — дрались отменно, жаль, что с трехсот их число сократилось до пятидесяти.
Пришлось отступать ночью и шлепать прямо по руслу чертовски холодного ручья, а потом сплавляться по Створчатому порогу с помощью наскоро связанных плотов. После порога мы удрали в лес и там сидели неделю, потом какими-то звериными тропами пробрались обратно в лагерь.

В лагере нас ждал багровый от ярости Готмог. Оказывается, он тоже потерпел поражение, и, естественно, из-за меня.
Ибо я должен был, оказывается, не шастать по горам с тремястами молодцев и придурком Памбуком, а с пятьюстами отборных сорвиголов тайно следовать за основным войском Готмога.
И когда, якобы разбитое в сражении, оно побежит, захлопнуть ловушку и завершить полный и окончательный разгром нарожской группировки противника. На деле же притворное бегство вскоре стало взаправдашним, потом паническим, а что было потом, мне расскажут пятеро оставшихся в живых парней.
Когда их немного подлечат.

А мне за невыполнение приказа, утерю Барлога и в силу прочих обстоятельств грозит трибунал.

На мое счастье в лагерь в это время ввалился мрачный Глаурунг. Наш Наполеон сыграл с ним очередную шутку, отправив искать главные эльфийские силы в непролазных топях Жиреха, которые наш дракоша и осушал последние полтора месяца.
Увидев своего строптивого подчиненного, Готмог забыл про меня и куда-то очень заторопился. Я ушел в палатку и со злости лег спать.

97 число
Готмог сидит на остроконечной скале, а под скалой разлегся Глаурунг.
Наш Македонский делает вид, что эти два события никак не связаны, пытается командовать оттуда. Несколько раз посылал за мной, но я просил передать, что сижу на гаупвахте.
Нашел дурака.