Часть вторая
Председатель Харьковской общественной организации «Зеленый фронт» Олег ПЕРЕГОН в комментарии для портала OSP-UA.INFO рассказал, сможет ли договор с «Шелл» о добыче сланцевого газа привести к энергетической независимости нашей страны от России. Также он поделился своим мнением о том, какие есть более безопасные технологии для добычи газа, которые могут действительно решить энергетическую проблему Украины.
Вот что он рассказал:
«Есть одна из самых уважаемых в мире международных природоохранных организаций — Международный союз охраны природы. Она в прошлом году приняла резолюцию номер 118. В этой резолюции есть два момента. Первый — не давать новые лицензии на фрекинг, то есть что-то вроде моратория на эту технологию, и второе — запретить добычу газа методом фрекинга во всех зонах, где залегают источники чистой питьевой воды, а это большая часть Юзовской площадки, и во всех зонах, где есть сейсмическая опасность, оползневая опасность и так далее.
Это звоночек всему миру, и весь мир прислушивается, например, Италия запретила. Сегодня уже во всем мире есть ограничения на фрекинг, у нас — нету. Например, Канада на больше части своей территории запретила водный фрекинг, она применяет газовый. В чем еще недостаток водного фрекинга? Мы сегодня можем это сланцевый газ добыть, но мало того, что технология недружественная, она еще и неэффективная. До 40% газа остается в породе. Более эффективная технология — это не водный, а газовый фрекинг, когда сжиженным газом производится гидроразрыв. Да, сейсмическая опасность остается, но остальные виды опасности в значительной степени снимаются. И процент добычи выше. Может на эту технология перейти? Футурологи считают, что в течении трех лет будет изобретен экологически безопасный метод фрекинга. Может быть. В таком случае, Франция, например, выиграет — и добудет больше, и территорию свою не загадит.
Есть ли в Украины хотя бы какой-то просвет в виде энергетической независимости благодаря сланцевому газу? Нет. Почему? Потому что приходит компания, по договору она будет платить нам процент с прибыли. Заметьте — процент с прибыли, а не отдавать весь газ, который добыт. Этот газ будет принадлежать ей, и эта компания — „Шелл“ или „Шеврон“ — будет продавать этот газ, нам или другим странам, по той цене, по которой она сама захочет. А что такое процент с прибыли, если по договору мы не можем их проверять? Сколько они захотят показывать прибыли? Сколько они скажут, что потратили?
С другой стоны, в мире подсчитано, что в 4 раза дешевле снижать энергопотребление, чем добывать газ. То есть, экономить кубометр газа в 4 раза дешевле, чем его добыть. А в Украине — это непаханое поле для энергоэкономии. У нас все не энерегоэффективное. У нас для того, чтобы выплавить тонну метала, тратится в 3−4 раза больше газа, чем, скажем, в той же Польше. А по некоторым показателям — в десятки раз больше. Вот, пожалуйста — путь к энергонезависимости Украины. Второе. У нас очень большие залежи, в десятки раз больше, чем сланцевого газа, метаноугольных пластов. Это практически тот же газ по составу, но этот газ ежегодно у нас убивает горняков, каждый год. Почему б его не добывать? Давайте будем страной, а не просто группой бизнес-партнеров или каких-то коммерческих предприятий. При этом инвестором может быть тот же „Шелл“ или „Шеврон“, с одной стороны угольные магнаты обезопасят свое производство, с другой стороны, снабдят страну газом в таком объеме, что мы не будем знать, куда его девать, наверно Китаю продавать, или России, потому что там очень большие запасы. Но на это никто не идет, никому это не интересно. Хотя для добычи метаноугольных пластов в Украине есть все необходимое законодательство. Даже есть закон о добыче этого газа.
Еще один момент — добыча биогаза. Пожалуйста, у нас гниют остатки сельхозпродукции в колоссальных масштабах. Это в каждом селе можно организовать небольшую станцию по добыче биогаза. Есть также полигонный газ. В Харькове есть свалка, на которую в 1991 году впервые экологические органы вынесли постановление о добыче полигонного газа. Сегодня, часто можно увидеть пожар на свалке — то в Киеве, то в Харькове, то в Одессе. Что там горит в основном? Горит полигонный газ. И пожарные лезут в огонь, теряют здоровье, дышат всякой дрянью и тушат. Это свидетельство нашего государственного идиотизма. Кстати, в Турции произошел так называемый „турецкий Чернобыль“, когда эти газы сформировали воздухогремучую смесь, был объемный взрыв, и погибло много людей в близлежащих кварталах. То есть это еще и опасно. Так давайте полигонные газы добывать. Мы их просто выпускаем в атмосферу, они губят наших пожарных, не дают жить населенным пунктам, которые расположены рядом со свалками. Почему мы его не добываем?
А весь свет сошелся клином на так называемом сланцевом газе или газе уплотненных песчаников. А я расскажу, в чем тут дело. Достаточно приехать в Украину и сказать, что я инвестирую деньги, и ты можешь здесь иметь право делать все, что угодно. Это уже не первый раз. Один из так называемых инвесторов обещал построить какой-то там завод по добыче водорода, а все отходы он собирался сбрасывать в Черное море, и никто ему замечаний не делал. Хорошо, что оказалось, что у него денег нет. Хотя, может быть, этот проект еще и выстрелит. И все с ним подписывают договоры, в том числе и Академия наук, обладминистрации, и правительство, и все. Простите, нормальный человек в здравом уме может сказать, что отходы сбрасываться будут в Черное море? А это все говорил представитель компании инвестора в присутствии чиновников.
Теперь опять: пришла компания „Шелл“, говорит, что она будет здесь инвестором. И все. Зеленая улица — делайте, что хотите. Мы не будем вас проверять, мы не будем вас контролировать, мы не дадим вас контролировать общественности, местным советам. Но какие бы там не были инвестиции, главное ведь — это сохранить наши богатство природное. А не сегодня — положить деньги в карман, а завтра — платить миллионы на лечение больных и похороны погибших. Это напоминает леса в Закарпатье. Говорили экологи, что нельзя эти леса вырубать. В результате вырубки лесов начались наводнения. И все доходы от продажи древесины были перечеркнуты теми расходами, когда вся Украина спасала утопающих и до сих пор вкладываются деньги в ликвидацию последствий этих наводнений и недопущение следующих».