Мгновенье!
О, как прекрасно ты, повремени!
«Фауст»

Ждали рассвета — и вот наступил рассвет.
Горы — сведенный конвульсиями хребет, —
выгнули позвонки в леденцовой сини.
Солнце восходит. Восходят стада на склон.
Снежная сладость сквозь пальцы течет в бидон:
«Пей же скорее!» Протягиваю ладонь.
И называю имя.

Я говорю — и немеет во рту язык.
Он привык к лености, к звукам другим привык,
словно баварская кровь не рвала аорту.
Думаю: «Гретхен…», произношу: «Марго…»
(звуки отравлены соками мандрагор).
Ты ведь закинула в сердце мое багор.
Если не ведьма, кто ты?

Там ведь, за этой печатью — беда, обрыв,
вязкая глина, впитавшая суть травы.
В темном сосуде — зародыш земной утробы,
и молоко через пальцы течет, течет…
Четками горечавки* веду отсчет
пройденным перевалам. Ты слышишь, черт?
Мы виноваты оба.

Вот оттого эта гибельная из тайн
рвется из легких, и хрипом сожжет гортань
слово, что сходно на всех разноречьях шепчут.
Это лавиной срывается с влажных губ,
будто из сердца выдергивают иглу.
И потому погружаюсь в тугую глубь,
чтобы найти свой жемчуг.

* Гретхен — германская форма имени Маргарита (жемчуг)
* горечавка — цветы, произрастающие на альпийских лугах