Элита ответит за всё

Громкие скандалы, связанные с высшим чиновничеством, криминальный флер вокруг представителей делового сообщества — все это не что иное, как очевидные признаки нарастающего кризиса «элит», сформировавшихся за два десятилетия в постсоветской России. Кризиса, который может обойтись стране весьма дорого.
У абсолютного большинства представителей «элиты» определяющими чертами их собирательного характера являются эгоизм и прагматизм. Поэтому, обращаясь к «элите», глупо взывать к нравственным началам, вере в Бога и любви к Родине и соотечественникам. Что ж, буду оперировать лишь прагматичными категориями.
Для начала красноречивый исторический пример. Известен случай, когда королева Франции Мария-Антуанетта проезжала через голодную толпу парижан и поинтересовалась, чего эти люди, собственно, хотят. «Они хотят хлеба», — объяснили придворные. «Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные…» — ответила королева. Через несколько лет в стране произошла революция, а это всегда ниспровержение не только государственных, но и духовных устоев, и коронованным супругам без всякой явной вины с их стороны отрубили головы. А заодно — десяткам тысяч аристократов. А также их женам, детям и челяди…
Нечто похожее случилось и в России 1917 года. Прекраснодушная элита Серебряного века в компании русского купечества под икорку и балычок рассуждала о высоких материях и патриотизме в ресторанах, на глазах у миллионов голодных людей, чьи близкие четвертый год кормили вшей в окопах. И потому, стоило случиться заурядному мятежу, как пролетарии с энтузиазмом принялись вырезать офицерам погоны на плечах и ставить профессуру к стенке за ношение очков.
К сожалению, современное общество по-прежнему не умеет извлекать уроки из прошлого. Между тем для любого, даже самого «цивилизованного», народа на определенной стадии крушения привычного ему мира сама возможность возмездия тем, кого он считает виновником этого крушения, а значит, средоточием вселенского зла, становится высшим проявлением справедливости. Сострадание, гуманизм и нравственные табу отступают на второй план. И тогда возникает пугачевщина, Жакерия или Великая Октябрьская революция, когда «элиту» целенаправленно уничтожают. Причем поголовно — семьями, до грудных детей включительно и в самых зверских формах. В понимании «мстителей» это высшая справедливость: такая же, как, допустим, раздавить змею или застрелить волка, готовых напасть на ребенка.
Еще сильнее ощущение справедливости возмездия, когда на социальный кризис накладывается угроза гибели страны и нации. В этом случае под раздачу попадают не только непосредственно враги, но и те, кто своим бездействием способствовал их приходу.
Актуальны ли такие сравнения для нынешней России? Более чем! Давно понятно, что страна наша Западом приговорена — слишком лакомы наши территории и ресурсы. Заблуждение считать, что мы находимся в абсолютной безопасности. Что делает «элита» для предотвращения внешней угрозы, для повышения качества жизни остального населения? В лучшем случае, ничего. А нередко даже способствует этой внешней угрозе и обнищанию страны. Нежелание и неумение «элиты» в критические для народа периоды оказаться с народом на одной стороне баррикад и сознательно действовать прежде всего в его интересах, автоматически переводит «элиту» из категории «мы» в категорию «они». Недаром становится все более популярным термин «рублевская нация» — как синоним всего, что вызывает ненависть: неравенства, нищеты, бесперспективности, национального унижения, падения нравов, коррупции, предательства и т. д. При этом высокая личная популярность Владимира Путина объясняется во многом синдромом последней надежды — на «хорошего царя», который в последний момент возьмет и принародно порубит головы всем «плохим боярам».
А ведь, с точки зрения православия, данные человеку Богом богатство и власть накладывают на него дополнительную ответственность: такой человек, располагая возможностями выше среднего, отвечает не только за зло, которое сделал сам, но и за то, которое могло быть, но не было им предотвращено, — из-за его лености, эгоизма, жадности или неумения. Богатый несет грех убийства за смерть умерших от голода людей, которых он мог бы накормить из своего избытка. То же самое относится и к обладателю власти.
Когда Минин собирал ополчение, он рубил руки тем, кто прятал деньги, не желая «отрывать от семьи» на общее дело. Но прежде он отдал сам — не «пятину», как все, а треть всего, что имел, плюс золотые и серебряные оклады с икон и все драгоценности жены. Только после этого получил моральное право требовать жертвенности от других и карать тех, кто своим долгом пренебрегает. Именно так должна вести себя подлинная элита в критические для Родины дни. А кто не может, пусть приготовится перестать быть «элитой». Чтобы не перестать быть вообще.