Я сердце раздавала, словно хлеб,
себе, оставив напоследок крошки.
Мир за окном был глух ко мне и слеп.
Под сладковатый аромат картошки
он жил, глотая пиво на ходу,
ругая власть имущих и не очень.
Стараясь заработать на еду,
был чем-то бесконечно озабочен.
И я никак не вписывалась в круг,
болтаясь постоянно за чертою,
пока не поняла однажды, вдруг,
как тяжело мне быть самой собою.
Не сохранила сердце. Раздала.
И то, что было свято — на осколки.