Где найти очень сильную ведьму?
Ангелина ревела некрасиво, по-бабьи, размазывая темные, пополам с тушью, слезы.
Сморкалась, вздыхала, всхлипывала и подвывала, обтирая измызганной салфеткой опухшее пятнистое лицо.
Пожалеть ее не хотелось.
Дать подзатыльник, встряхнуть и наорать — хотелось.
А пожалеть — нет.

Хотя какая она, к черту, Ангелина.
Люська ее зовут.
Люська — она Люська и есть.
А Ангелина — это так, рабочее. Ну как сказать клиенту, что тебя зовут Людка?

Людке-Ангелине тридцать один. Возраст, когда уже можно набраться ума.
Но когда раздавали мозги, она стояла за попой. И попа ей досталась красивая. А к попе, бонусом, способность думать ею же. Бонус не самый прикольный, чего уж.
Долго рассказывать, как и почему мы оказались в одной компании, да и неважно.
Люська ревела по-бабьи, размазывая слезы.

Азиз снова от нее ушел.

Азиз — таджик, жену имеет, таджичку, живущую с ним же, и двоих детей.
Он пользует Люську раз или два в неделю, и вот уж третий год клянется, что однажды уйдет от жены и женится. На Люське.
Непременно.

А пока что — пусть будет все как есть.
Люська зарабатывает телом, а он — как стрельнет — устраивает ей игрушечные ревности: бьет мебель и посуду в ее съемной квартире, за которую, конечно же, не платит.
За мебель, в смысле, а за квартиру — тем более.
Азиз кричит, что Люська шлюха, но не брезгует гулять на заработанные ею деньги.
И одалживать иногда. Безвозвратно.
Но он же любит Люську и женится на ней, конечно же.
А чего деньги в семье, пусть и в будущей, считать?

И первые полгода Люська честно ждала, когда же ненавистная жена исчезнет с горизонта.
Жена сама не испарялась, и вскоре Люська запереживала.
Она устраивала ему истерики, пыталась забеременеть, картинно страдала, а когда и это не помогло — пошла к гадалкам.
Гадалки прочили ей счастливую жизнь с таджикским суженым. И карты, и хрустальные шары, и жижа черная, кофейная — все говорило, что скоро он будет ее. Вот только надо немного подождать — месяц, два, еще чуть-чуть… И Люська ждала.
И, как штык, раз в месяц ходила спрашивать — а что же карты говорят?
Карты давали надежду и обещали… обещали… обещали…

В конце-концов, она устала ждать и верить, и перешла в наступление.
Подружка, из коллег же, присоветовала ей ведьму — сильную, потомственную, что и отвороты-привороты, и привязки, и присушки — все сразу, и непременно сработает.
Ведьма была недешева, но, говорила подружка, она того стоит.

Ведьма встретила ее в частном доме, в красной комнате, заполненной запахами жженой золы, благовоний и мистических сущностей.
Она посмотрела на Люську пристально, спросила, что ее волнует, и обещала помочь.

И Люська снесла ей первую тысячу. Зеленых.
Ведьма провела обряд, нашептала, поводила, сверкнула хитрыми глазами, в которых отразился курс доллара к рублю, и сказала: «Жди, теперь он твой».

На следующий день, после очередного скандала, для острастки двинув ей под ребра, Азиз от Люськи ушел.
Вернулся он через два дня, с букетом и клятвами повинными, что, мол, прости, я был глупцом, люблю-жить-не-могу-я-твой.
Он проделывал этот трюк не в первый раз, но почему-то дешевенький веник и натужно-скупая слеза из его черных глаз убедили ее в том, что обряд работает.
И неважно, что после секса Азиз стрельнул у Люськи пару тысяч. Все эти тысячи — такие мелочи! Любовь!

Прошел месяц. Азиз все так же жил с женой, пользовал по-пьяни Люську, и менять ну явно ничего не собирался.
И в очередной раз зареванная Люська пошла все к той же ведьме.

Потомственная раскинула на карты, сказала: «Ууу, я вижу духи его предков, они не дают привороту сбыться, не дают его счастью случиться, ты же другой веры, тут нужен очень сильный обряд, на несколько раз».
И окрыленная Люська снесла ей еще пять. Зеленых косарей. На пять обрядов, по тысячонке каждый.
Правда, для этого пришлось метнуться в небольшой поселочек, где жила ее мама, с люськиной же дочкой от первого брака, и стрельнуть в заначке немного деньжат — Люська собирала на квартиру.
Но к черту — к черту все! — когда есть такая любовь.

Она скупала полотенца, сидела с покрытой головой в красной комнате, слушая ведьмины подвывания, по совету ставила свечи в церквях на перекрестках, лила в полночь воду, втыкала в землю колышки, обтиралась заговоренной ведьминской травой и ждала таджикского суженого к себе навечно.

Время шло.
Через три месяца она снова была в том же доме. Ведьма заглянула в шар и внушительно сказала: «Вижу, вижу, жена-сука сильно ворожит на него, не дает уйти, надо еще обряды…»
На отворот к жене и приворот к Люське.
Плюс фото Азиза и волосы.

Как Люся добывала азизовы клочки и фото — отдельная история. Но она их добыла.
И ведьма сделала ей сильнейший, ну самый сильный, какой только можно придумать, приворот.
За десятку. Зеленых. Да, Люська зачастила к маме в гости.
Плюс волшебный амулет (носить с собой) и баночку с мутной жижей — капнуть в чай.

Азиз напился чаю, в очередной раз обозвал Люську блядью (ей как раз позвонил клиент, постоянный; телефон забыла выключить) оставил легонький — так, пустячок — синяк на плече, и в сто пятидесятый раз навеки отбыл в лоно семьи.

И вот Люська-Ангелина сидит, ревет некрасиво, размазывая слезы, и говорит, что, наверное, ведьма эта не очень сильна. Она, конечно же, ее не обманывала — ведьмы врать не могут, но просто ее силы не хватает.
Нет, что-то у нее выходит, Азиз ведь каждый раз возвращается, и видно — любит ее страшно, и страдает, и сохнет по ней, но сука-жена…

А потому — не знает ли кто из нас, где найти очень сильную ведьму?
Деньги у Люськи ещё есть, не так чтоб очень много, правда. На квартиру уже все равно не хватает никак, и на полквартиры тоже.
(Мужчины нынче дороги).
Поэтому — отступать некуда, суженого вернуть нужно.

Так вот я и спросить хочу: может, есть у кого знакомая ведьма, только чтоб сильная, потомственная, умеющая выбить дурь из головы? А то ведь без волшебного амулета еще как-то можно жить, а без мозгов — никак.
Мы с девочками уже договорились, что скинемся и заплатим. Но только чтоб наверняка.