Приходят строки, просятся на постой,
полны тобой, словно косточек — райский плод.
Но только, плод бывает пустой, а спелость — гниёт
и плоть, горящая от любви, таит внутри семена разлук.
Бутоны радости отцвели и скошен луг,
гуляет ветер морской тропой, тревожа сон,
покинув мысленный водопой, бредёт в загон
душа, свободная от измен и права жить.
По граням синих воздушных стен скользят стрижи
и утекает печаль рекою небытия …
Твой мир прекрасен, но он чужой.
Нужна в нём я?

То у меня агония, то тоска.
То я с собой соглашаюсь, то снова спорю.

Но неизменно в причудливость траекторий опять возвращаюсь, чтоб вечно тебя искать.
Город становится шахматною доской, белые делают шаг, ожидают черных…
О чем-то молчится и думается о чем-то, будто бы кто-то подталкивает рукой
стремиться вперед, просчитывать каждый ход, смотреть на часы, затихать и не суетиться.
Держаться, удерживать, складывать по частицам расчерченный мир, не веря, что есть плохой
финал для кого-то из двух, значит — для двоих. Ведь мы с тобой невозможно теперь похожи —
под краской и лаком дерево белокоже, на дереве — одинаковые слои.
Нежности, радости, страха не обрести, печали, усталости, веры, что станешь нужным.
В белый и черный раскрашенные снаружи, мы подчиняемся правилам и пути.
И я возвращаюсь, чтоб снова тебя искать, чтоб объяснить, насколько ты стал мне важен…<

Проходят года и проходят века,
И серые исподволь мир прибирают,
Сильнейшие мира погрязли в грехах,
И в мире иллюзий давно обитают…

Их мини мирки все цветут и цветут,
Сквозь сна пелену они мира не видят.
А мир все быстрее идет ко дну,
И люди сильнее себя ненавидят.

И мир через боль призывает «чужих»,
«Свои» от него уж давно отвернулись…
Но мир терпит все их пороки и злость,
И ждет от них лишь — «Мы с тобой, мы — вернулись!»
… показать весь текст …