Когда нас накроет июньской волной и компас укажет на лето, садись на моторку и синей стрелой лети, обогнав скорость света. Храни мои мысли, рисуй мои сны в тетрадке с пустыми полями. Мы юные Боги, и нам не страшны две тысячи лет за плечами.

Потёртые джинсы, забытый куплет и вверх устремлённые плечи. Нам небо откроет круженье планет.
Мы были.
Мы будем.
Мы вечны.

Лови мои ритмы и бешеный пульс, включи позывные сирены. Я лондонским ливнем без спроса прольюсь на пыльные, серые стены. Не думай о крае, но верь в горизонт, который нас видит снаружи. У лета нет правил, запретов и зон, здесь каждый влюблён и разбужен.

Латунное Солнце взойдёт на карниз и бросится встречным под ноги.
Кто верит в июнь, тот прекрасен и чист.
Мы Боги…
Мы юные Боги.

Жить эту жизнь, носить одежды и небеса, смотреть, как ветер вплетает музыку в паруса: то ли Вивальди, то ли порывисто грянет Бах… Жить эту жизнь и знать бы примерно — как?

Что остаётся? Да только идти на свет, будто бы нет предательства, боли нет. Множить потери, держать себя на плаву. Что ты здесь делаешь? Просто живу, живу…

Тонкое кружево, белые линии… Если оставили, то любили ли? Сколько попыток начать всё сначала? Белая соль у речного причала.

Блики весёлые в солнечной гавани: всем отплывающим в дальнее плавание — верного курса и чаек над реями. Жить эту жизнь, ни о ком не жалея!

Пусть затеряются в памяти ситцевой чьи-то уже безымянные лица и, если встретишь их, — доброго здравия!

Пусть впереди ещё волны из гравия,
так постигается тихая истина —
жить эту жизнь без вопросов бессмысленных.

Мне о тебе — ни слова не подобрать. Русые всполохи, хрупкость внезапных запястий. Как я посмею вслух о тебе рассказать?
Краем строки говорю о тебе — «Счастье».

Мне без тебя — до признания не дойти. Нежность моя, заточённая в сдержанном жесте. Что мне до неба, до звёздного конфетти, если висит надо мной ощущение первого — «Вместе»?

Если к тебе перекроен и перешит сбитый маршрут — в никуда — не назначенных странствий.
Что я могу на страницах немых совершить?
Я говорю,
говорю на весь стих тебе — «Здравствуй!»…

•••
в том и суть, что я сам тебя приручил.
ты наивна. почти как ребёнок.
и даже свята.
над тобою склонились священники и врачи
и шептали диагноз: «губительная красота».

я тебя усмирял каждый день.
доминантный игрок.
я убрал отпечатки помады с балконных перил,
но оставил тебе револьвер и взведённый курок.
я тобой восхищался и пару мгновений любил.

ты смеялась и знала —
… показать весь текст …

Мой город помнит твои шаги и слышит забытый смех. Мы замыкаем с тобой круги и прячемся ото всех.
Вокзалы. Площади. Вход в метро.
Держи меня за рукав.
Я знаю тайный пароль ветров и сонных дворов устав.

Мой город прячет твой силуэт в кармане за мостовой. На дождь вечерний возьми билет и встань за моей спиной.

Никто не сможет нас разглядеть из пестрой толпы зевак: волос твоих непокорных медь и мой торопливый шаг.
Никто не слышит, как мы вдвоём стучим на одной волне. Я отзываюсь в тебе — приём!
Приём!
Отзовись во мне.

И только город со всех сторон сожмёт нас в своих руках. Мой город тайно в тебя влюблён и видит тебя во снах. Разливом рек и размахом стай, кружением автострад мы будем ждать тебя.
Приезжай.
… показать весь текст …