О, если бы я писал кипятком,
Как в двадцать, или бегал босиком
По красным углям, как бывало в двадцать пять,
Теченье крови поворачивая вспять,
Как в тридцать, погребал себя живьём,
Как в сорок… Полно. В нынешнем моём
Не склонен я к подобным кунштюкам,
Сквозь обруч пламенеющий прыжкам.
Он был непрост и полон полумер,
От «экстра» к «интро» медленный трансфер:
Как прежде, негодуя и любя,
Вдруг наглухо закрыть внутри себя
То, чем бравировал, порой и торговал,
Сражая легковерных наповал.
Всё это спрессовать, зажать, свести
К горячей точке, где-то взаперти
Блуждающей от сердца к голове,
Пружинящей на нервов тетиве.
Но в точке той, в безумии моём,
Такая воля и такой объём,
Что писанье былое кипятком
Нелепым предстаёт порожняком.
Да я б пописал, право, что мне… Но
С каких-то пор действительно смешно.