В нашем городе есть несколько автобусных маршрутов. Они, худо-бедно, покрывают сетью практически все районы нашего города. В этой истории, речь пойдёт о самом популярном, самом востребованном городком маршруте — маршруте № 9.
Автобус № 9, или по-простому «Девятка», начинает своё движение от Завода бытовой химии, охватывает несколько микрорайонов, останавливается на популярнейших остановках, таких как: церковь, детская поликлиника, больница, железнодорожный вокзал и автовокзал. На автовокзале у «Девятки» небольшой «отстой», после которого она, тем же маршрутом, движется в обратном направлении. Курсировать автобус начинает с 5 утра и заканчивает, где-то в районе 23 часов.
Это было такое небольшое отступление, а теперь сама история. История эта произошла в конце нулевых XXI века. Очевидцем этих событий мне быть не довелось, и записываю я её со слов непосредственного участника всего произошедшего: молодого человека по имени Антон. Антон, после армии устроился в нашу автобазу, водителем городского автобуса…
Итак…
Рейс был последний. Собирая редких пассажиров по остановкам города, Антон вглядывался сквозь лобовое стекло в темноту позднего осеннего вечера. За окном моросил мелкий дождик, щётки равномерно елозили по стеклу. Глядя на сверкающую в свете фар, дорогу, Антон искренне радовался тому, что это последний рейс. И мысленно представлял себе, как вернётся домой, заварит чашечку чая, усядется в кресле перед телевизором, посмотрит очередную серию «Глухаря», задремлет, а потом, под «белый шум» телевизора, с чистой совестью отправится спать.
На этой неделе, у него исключительно вторая смена. На работу только после обеда. Так что, рано просыпаться не надо — выспится вдоволь.
Выпустив подгулявшую парочку возле школы № 8, Антон направил своего железного зверя на конечную остановку. Открыв двери и постояв несколько минут, он, перед тем как отправляться, машинально посмотрел в зеркало заднего вида, и увидел, что на сиденье в середине салона сидит мужчина, лет 40−45, одетый явно не по погоде: в тёмный костюм и белую сорочку с галстуком.
Антон опять открыл двери. Мужчина всё так же сидел на сиденье глядя прямо перед собой, и судя по всему, выходить не собирался.
Антон приоткрыл окошко в перегородке отделяющей водительское место от салона автобуса, и спросил:
— Папаша, куда едем?
Достаточно молодой возраст позволял ему обращаться к людям старше тридцати пяти-сорока лет именно в такой форме. Хотя сам терпеть не мог, когда к нему обращались: «Сынок».
Мужчина в темном костюме, как-то странно посмотрел на него: он не перевёл взгляд, не повернул голову, а развернулся всем телом в сторону Антона, и уставился на него ничего не выражающим взглядом.
— Куда едем, папаша? — повторил Антон.
— На вокзал, — каким-то скрипучим голосом ответил мужчина.
— Уважаемый, автобус на вокзал не идёт. Это последний маршрут. Я сейчас на автобазу, в гараж. Поэтому — прошу на выход.
— Но ведь в расписании не указано, что этот рейс идёт на базу, — монотонно, всё с таким же ничего не выражающим лицом сказал мужчина.
«Тьфу! Вот ведь напасть, — подумал Антон. — Раз в месяц, минимум, такая ерунда происходит!»
— Папаша, в расписании — ошибка. Маршрут — последний. Остановка -конечная. Следующая — гараж. Поэтому — попрошу на выход, — и Антон потянулся к кнопке открытия дверей, запамятовав, что двери уже открыты. А когда он вновь окинул взглядом салон, мужчины уже не было. Антон посмотрел в боковое зеркало, затем в окно. Но нигде его не увидел. Пожимая плечами и кляня по чём зря, ответственных за составление расписания, которым неоднократно, и им самим, и другими водителями, говорилось о периодически возникающих инцидентах, Антон повёл свою машину в автобазу, и уже, через несколько минут, напрочь забыл о странном пассажире.
Но история на этом не закончилась.
На следующий вечер, во вторник, она повторилась с поразительной точностью: опять конечная остановка, опять всё тот же мужчина в тёмном костюме, опять едет на вокзал, опять, по настоянию Антона, выходит и исчезает…
В среду Антон приметил что странный мужик садится на остановке «Церковь», которая расположена прямо у Старого кладбища. Садится молча. Прямо, словно аршин проглотил. И не мигая глядит перед собой. На конечной остановке изъявляет желание ехать на вокзал, а получив отказ, при малейшем отвлечении Антона на что-либо, исчезает бесследно.
В четверг — тоже самое: остановка возле кладбища, мужик одетый не по погоде, конечная остановка, и после пары фраз он испаряется.
Антону стало казаться, что он находится в каком-то дурном сне. Все мысли его днями крутились вокруг странного пассажира. И в пятницу, он твердо решил, во что бы то ни стало, разобраться с непонятным мужчиной
Сказано сделано: последний рейс, редкие пассажиры, моросящая мерзость за окном, равномерно поскрипывающие по стеклу щётки, Старое кладбище, не по погоде одетый мужчина, конечная остановка. Открыв лишь переднюю дверь, Антон вытащил из-под сидения заранее приготовленную монтировку и вошёл в салон автобуса. Крепко сжимая в руке металлическую пластину, он стал приближаться к непонятному пассажиру. Тот опять повернулся всем телом и посмотрел на него ничего не выражающим взглядом.
И только Антон собрался задать несколько конкретных вопросов надоедливому пассажиру, как ему сзади, на плечо, легла чья-то тяжёлая рука. Антон обернулся и увидел: широкоплечего, коренастого мужчину в сером пиджачном костюме, с зачесанными назад русыми волосами и такой же русой бородкой, в которых проблескивали нити седины. Человек чем-то неуловимо напоминал известного российского артиста — Михаила Евдокимова. Который, глядя на него в упор своими ярко-синими глазами, мягко сказал:
— Ну-ну, сынок, остынь. Он тебе ничего не сделал, и ничего плохого не сделает. Поверь мне.
Потом обратился к сидящему на сиденье мужчине:
— Что, Игорь Сергеевич, к жене собрались?
Мужчина, которого звали Игорь Сергеевич, всё так же деревянно перевёл взгляд на бородача и кивнул.
— Ну вот и хорошо. Ну вот и славно, — сказал «Евдокимов». — Скоро поедете. Только в автобус больше садиться не надо. Завтра за вами заедут. Я уже обо всём договорился.
Николай Николаевич молча кивнул, поднялся со своего сиденья, также молча подошёл к закрытой двери автобуса, обернулся взглянул на бородача и… исчез.
Раздался громкий металлический звук — это выпала монтировка из рук удивлённого Антона.
— Что это было? — ошарашенно спросил он.
«Евдокимов» успокаивающе положил ему руку на плечо и сказал:
— Всё хорошо, сынок, поехали. Поехали в гараж. Я тебе всё расскажу. Ты имеешь право знать.
Потом уже, сидя в комнате отдыха водителей, «Евдокимов» достал несколько пожелтевших от времени документов и фотографий, и положил их на стол перед Антоном. С фотографии смотрел давешний пассажир, что жутко надоел ему за эту неделю, и положа руку на сердце, очень перепугал. На одном из снимков, рядом с мужчиной стояли миловидная женщина небольшого роста с пышной причёской по моде семидесятых годов прошлого века и два мальчугана младшего школьного возраста.
— Это Игорь Сергеевич Белькин с супругой и детьми, — сказал «Евдокимов». — Игорь Сергеевич в одна тысяча девятьсот семьдесят девятом году, в возрасте сорока лет, после продолжительной болезни, отошёл в мир иной. Был похоронен на нашем городском кладбище, которое теперь называется «Старым». Жена его — Анна Степановна, через несколько лет после смерти мужа, переехала с детьми к себе на родину — на север нашей страны, в древний город Полоцк. И вот, буквально несколько дней назад, в возрасте 68 лет, она умерла. А Николай Николаевич захотел воссоединиться с женой на том свете. Вот и рвался он на Витебский поезд, чтобы приехать в древний город Полоцк к почившей супруге. Как бы он умудрился попасть в поезд? Я не имею ни малейшего представления. Это удача, огромная удача, что твой рейс, сынок, не едет до вокзала.
Антон сидел и молча слушал вытаращив глаза. Если бы он сам, лично всё это не видел, в жизни бы не поверил, во все эти россказни!
Наконец к Антону вернулся дар речи.
— И что вы с ним делать собираетесь? — спросил Антон. — Кол в сердце забивать осиновый? Или землю на кладбище освящать?
«Евдокимов» ласково улыбнулся.
— Ну что ты, сынок, — сказал он.- Какой кол? В этом нет надобности. А земля там и так освящена: кладбище как-никак. Нашёл я сына его. Пришлось съездить, пообщаться. Смог убедить я, останки отца перевезти, похоронить вместе с матерью. Документы помог нужно выправить. Вот завтра он и приедет. Так что никто не будет тебя больше беспокоить, Антоша.
Он поднялся и протянул Антону свою руку для прощального рукопожатия. Антон машинально пожал протянутую руку и, спохватившись спросил:
— И всё? И это всё? Вас больше ничего не интересует? И кто вы в конце концов такой?
— Кто я такой, это абсолютно не имеет никакого значения, — направившийся было к двери «Евдокимов» остановился и внимательно посмотрел на парня. — А интересует меня. Очень интересует одна вещь.
— Какая?
— С чего это Игорь Сергеевич выбрал рейс именно ТВОЕГО автобуса? — сказал «Евдокимов», и развернувшись не спеша ушёл.
Антон ещё долго сидел в комнате отдыха водителей. Глядя на закрывшуюся дверь за таинственным незнакомцем.
Меж тем тот не соврал: ни на следующий вечер, ни потом, странный пассажир, больше не появлялся.
Но, с тех пор, всегда проезжая мимо остановки «Церковь», что находится прямо у Старого кладбища, Антон внимательно присматривается к пассажирам, входящих в салон его автобуса. Ведь кто его знает, какой пассажир может зайти на этой остановке?