В сознании немалого числа людей слово «поступок» незаметно трансформировалось в неологизм «покупок».

«Мужественный покупок». «Самоотверженный покупок». «Опрометчивый покупок»…

Есть слово, которое произносить нельзя
Ни в коем случае, даже шёпотом,
Ни в запале припадочном, ни куражась или дерзя,
Ни в иных раскладах, пропади оно пропадом.

Слово страшное: только попробуй, скажи,
И разом некая трещина в мироздании обнаружится:
Какие там балки, какие, мать-перемать, крепежи,
Так уж начнёт всё сыпаться, кривиться да рушиться.

Дня не пройдёт, всё будет кончено. Будь острожен.
Слово? Да кто б его знал… Знали бы — не миновать огласки.
Я о том и толкую, что ведать его негоже,
И от меня тем более не дожидайся подсказки.
… показать весь текст …

С тобою в эти глупейшие игры не надо играть:
Я врать не умею, а ты не умеешь не врать.

И, помня об этом, пожалуйста, сколько захочется, ври.
Ни слову не верю, а ты говори, говори.

Не верю ни слову, но разоблачать не хочу.
Я врать не умею, поэтому чаще молчу.

И это молчание льстит твоему удалому вранью.
Взаимно довольные, партию сводим вничью.

Все карты раскрыты. Живём, ничего не тая.
Зачем лишь всё это, не знаем ни ты и ни я.

Жизнь моя полна невысказанных драм и приключений.

Однажды (давным-давно) я «вслепую», через шаромыжное бюро знакомств, встретился в подвальчике на Гагарина с некоей дамой. Она явилась вдрызг пьяной, некоторое время любезничала со мной, сожрала всё, что было заказано, крепко догналась и вдруг переменилась в лице. Ей неожиданно не пришёлся по нраву мой взгляд, а каждое слово, мною произнесённое, слышалось ей двоякосмысленным и издевательским.

В итоге она устроила дикий ор, перепугав других посетителей заведения, обвиняя меня в невнимании и презрении, разрыдалась, скоро оделась (дело было зимой) и запретила себя провожать. Да я и так оробел.

Хотя ведь у нас могло что-то получиться.

Когда в юности я с упоением выл «Я сам из тех, кто спрятался за дверь», особый надрыв я извлекал из себя на словах «Я добрый, но добра не сделал никому». Очень переживал, да.

Чем дольше живу, тем больше запутываюсь во всех этих, казалось бы, нехитрых категориях.

Природная доброта существует, но она действительно довольно часто бесплодна. То есть отрицать её сложно, но столь же непросто испытывать благодарность по её поводу. Она похожа на бесплатный книжный развал, где ходишь-ходишь, а там тысячи томов женских романов и руководств по вязанию. Бери хоть все.

Не хочу быть таким добрым. Хочу быть злым, но нужным.