В одной из сибирско-татарских деревень, которых много в Тюменской области, жила двадцатилетняя девушка по имени Зайтуна. Её прозвище — Ноготь. Девушка не обижалась, что в деревне её называли Ноготью. Она не обращала на это никакого внимания.
Почему эту девушку называют Ноготью? Дело в том, что она с самого рождения грызёт ногти. До школы грызла ногти. В школу пошла — продолжает грызть ногти. Школу окончила — вредная привычка осталась. Поступила в училище на продавца — грызла ногти. Окончила училище — продолжает грызть ногти. Теперь ей двадцать лет. Но она продолжает грызть ногти. Ей все, кто её знает, говорили, что нельзя грызть ногти, что это неприлично, некрасиво, но она на эти замечания не обращала никакого внимания.
Зайтуна, как и другие деревенские девушки, ходит на танцы. На танцах она тоже грызёт ногти. Парни Зайтуну обходят стороной. На танцах девушки ей говорят, чтобы она перестала грызть ногти. Но Зайтуна продолжает грызть ногти. Из-за своей вредной привычки Зайтуна потеряла всех подруг. С ней никто не дружит.
Из-за того, что Зайтуна грызёт ногти, на неё никто из деревенских парней не обращает внимания. Родители не знают, как её выдать замуж. Её одноклассницы замужем, а она до сих пор без мужа. У одноклассниц Зайтуны есть дети, а у неё нет ни мужа, ни детей.
Зайтуна и родители за столом на кухне. Ужинают.
— Я договорился, тебя возьмут на работу на нашу почту, — говорит Зайтуне отец по имени Мансур.
— Кем? — спрашивает мать Зайтуны по имени Василя.
— Кассиром.
— Сможет ли она?
— Сможет, не маленькая.
Зайтуна смотрит на родителей и говорит:
— Когда выходить на работу?
— Завтра утром подойди к начальнику почты, — говорит Мансур.
— Хорошо, — говорит Зайтуна, по лицу которой невозможно понять, рада она работе или не рада.
На почте Зайтуна проработала только три дня. На четвёртый день на деревенскую почту приехал кто-то из областного руководства почты и, увидев, как Зайтуна грызёт ногти, сказал начальнику почтового отделения, что такие работники на почте не нужны.
Мансур не знал, что делать с вредной привычкой дочери. Обратиться к врачу? В деревне нет ни больницы, ни поликлиники. Только один фельдшер. Сходить в школу и посоветоваться с учителями? Может быть, они что-нибудь посоветуют. Сходить в сельсовет и поговорить с главой? Глава — человек умный! Может быть, что-нибудь посоветует.
Мансур поговорил и с фельдшером, и с директором школы, и с главой сельсовета, но всё напрасно. Никто из них не дал толкового совета. Между Мансуром и женой бывали споры по поводу вредной привычки Зайтуны.
— Раньше надо было думать по поводу вредной привычки дочери, — говорит Василя мужу во дворе. — Теперь поздно, ничего не поделаешь.
— Никогда не бывает поздно, — говорит Мансур, который колет дрова.
— Что ты можешь предложить?
— Надо съездить в Тюмень вместе с Зайтуной.
— До Тюмени далеко.
— Отпрошусь на работе.
— Съезди. Может быть, что-нибудь получится.
Да, в Тюмень Мансур с дочерью съездил. Но всё напрасно. Проблему, связанную с вредной привычкой Зайтуны, не удалось разрешить.
Двадцатилетняя Зайтуна впервые в Тюмени! Она никогда не была в этом городе. Районный центр она видела много раз, но в областном центре побывала впервые.
Где бы она ни была в Тюмени, в поликлинике, на улице, в автобусе, она везде грызла ногти. Тюменцы, которые видели Зайтуну, с удивлением смотрели на девушку, которая грызёт ногти.
Зайтуна и её отец в родной деревне. Мансур подробно рассказал жене о поездке в Тюмень. О том, что в этом городе ничего не смогли сделать с вредной привычкой Зайтуны.
Что дальше делать? К кому обратиться за помощью? Как помочь дочери? И Василя, и Мансур, думали, что делать дальше. Они не знали, что делать дальше. Сестра Васили по имени Анжела сказала, что в некоторых деревнях живут бабушки-целительницы, которые помогают людям.
Мансур сказал, что не верит этим бабушкам, что не стоит к ним обращаться. Василя поддержала предложение сестры. Она спрашивает у Анжелы:
— Где найти такую бабку?
— Надо поездить по деревням и найти, - отвечает Анжела.
— Это можно сделать только в выходные, — говорит Василя.
— Вот и покатайтесь на машине. Автомобиль у вас есть.
— Анжела, а ты случайно не знаешь, в какой деревне может быть такая бабка?
— Нет, не знаю. Можно спросить у наших бабушек. Может быть, они что-нибудь знают.
— Правильно сказала. Спасибо тебе за подсказку.
Василя поговорила с некоторыми пожилыми женщинами деревни. Никто ничего не знает, кроме одной пожилой женщины. Она сказала Василе, что в русской деревне Посохово живёт восьмидесятилетняя бабушка, которая многим оказала целительскую помощь.
Мансур сказал, что не поедет ни в Посохово, ни в другую деревню. Он сказал жене, что никуда он не поедет. Василя, несколько раз поговорив с мужем, уговорила Мансура съездить в Посохово.
Мансур, Василя и Зайтуна поехали в Посохово, до которого примерно двести километров. За рулём автомобиля Мансур. Про бабушку-целительницу они узнали, что её нет в живых. Дочка целительницы сказала, что в соседней деревне есть пятидесятилетняя женщина, которая училась целительству у её матери.
Мансур, жена и дочка поехали в соседнюю деревню. Они эту женщину нашли. Мансур и Василя не знают, как происходило целительство, так как Зайтуна и пятидесятилетняя женщина находились в другой комнате. Что там происходило, родители не знали и не могли знать.
Эта женщина и Зайтуна находились в комнате примерно полчаса. Родители переживали за дочку. Ведь они не знают, что происходит в соседней комнате. Целительница и Зайтуна выходят из комнаты.
— С вашей дочкой через неделю будет всё в порядке, — говорит эта женщина. - Она постепенно перестанет грызть ногти.
— Это точно? — спрашивает Мансур, который встал со стула.
— Да, всё будет нормально.
Радостные родители поблагодарили женщину за оказанную помощь, дали ей немного денег и уехали вместе с Зайтуной в родную деревню. Мансур и Василя до сих пор не знают, что происходило с дочерью в доме целительницы. Зайтуна сама не понимала, что с ней происходило в комнате.
Не важно, что делала пятидесятилетняя женщина с Зайтуной. Не важно, что про это не знают родители Зайтуны. Не важно, что Зайтуна в тот момент не понимала, что с ней делала женщина. Важно то, что она перестала грызть ногти. Со временем её перестали называть Ноготью.