О, Боже мой… На что себя я трачу?!
Течет томленьем стылость февраля.
Но ангел слеп, он обронил удачу
В воронку растворившегося дня.

Хранитель снега как над златом чахнет,
И мается в тисках озноба май.
В шкафу рубашка… Но она не пахнет
Тобой. Все встречи были невзначай.

В какой конец билет тобой оплачен,
Чему мы ставим жирные кресты?
День четвертован, выдохом и плачем, —
Бесцветен он, ничтожен и постыл.
… показать весь текст …

Обнаженная ночь откровением горестным дышит.
Ты лежишь, обнимаема тьмой, понимая что смертна.
«SOS» не выкрикнуть, как и «спасите мне бренную душу».
Да и кто там в спасателях — боги, а может быть черти?

Полноводной рекою колышется синяя вечность.
Спят невинные сладко, и сны их — серебряной зыбью.
У меня только вещие горькой отравой… предтечей.
Словно капли Гертруде… Настанет момент я их выпью.

Вишни зреют к вину… Сад окутан в загадочный amok.
Тень мерцающей рябью, качаются белые стены.
Осыпается тихо песочный готический замок.
Всё, чего ни коснись, — просто выдумка, лёгкая пена.
… показать весь текст …

Забавна реальность: глухие поют без нот,
рисуют ослепшие, пробуя краски на вкус.
Гигантские мельницы ставит нам Дон Кихот,
а шпагой владеть обучает законченный трус.

Всё как-то не так, но пытаешься тоже петь.
Шансон выбираешь — из горла течением гимн.
Монета наощупь из золота, блеском — медь.
Ты ходишь в парче, только кажешься всем нагим.

Коварная воля небес этот жуткий сон,
где всё наизнанку, где хиной горчат калачи.
Частицею бога назвали П. Хиггса бозон…
Не знаем зачем. Даже Бог осторожно молчит.
… показать весь текст …