Пацан несёт флажок. Флаг маленький и реет. Куда несёт, зачем — пока не знает сам. Ты, знаменосец, плачь: за русских и евреев, загубленных в печах, зарытых по лесам. Весенний тёплый день напоминает форум. Он праздник про войну — бомбёжки, танки, рвы.
Не цельтесь в облака, не надевайте форму. На облаках сидят такие же, как вы.
Чуть дальше, чем парад, чуть старше, чем младенцы, важнее, чем слова, саднящие внутри. Блокада, Сталинград, Дахау и Освенцим. Не надо — позабыть, не надо — повторить.
Мой дед не говорил, как горестно и жутко, как ждали самолёт, как ждали новостей. Мой дед пришел с войны с японским парашютом, чтоб было из чего шить платья для детей. Дед просто говорил, как жить прекрасно в мире, смеялся и дрожал, наверно, вечно зяб. А мама помнит хлеб, и хлеб на рыбьем жире («а можно без него? А без него нельзя»). А сколько человек, потерянных в пожаре, в вагонах, в суете. И там был мой отец. Мальчишка держит шар. Лети, воздушный шарик, чтоб ангелы с небес спустились наконец.
И спустятся они — полярники, пираты, и станет стыдно нам за это, и за то. И точка «все на фронт», и точка невозврата не станут никогда хвостатой запятой. Крути картонный руль, отважный головастик. Смотри — красивый пруд, в нем плавают сомы. Не нужно больше пуль, не нужно больше свастик. На облаках живут такие же, как мы.