Зарождается ночь хризалидами тьмы, оплетая шелками искрящийся мел звёздных тел, ниспадающих шлейфом с кормы корабля, жгущим небо хвостами комет,
и их пламя сшивает созвездий глаза исчезающей нитью на ткани небес.
Зарождается ночь, и её красота мне на плечи бросает зазубренный крест.
Звёзд истошные вопли слышны с высоты: опадает их пыль из тугих жерновов.
Я бы тоже вопил, если мог бы вопить, но никто не услышит беспомощный вопль: в колыбели безмолвия тысячи слов замурованы в скованный связками крик.
Позабывший до гроба и сон, и покой, я теряю рассудок до самой зари, разлагаясь на пищу кошмарным теням,
чей голодный,
зубастый,
бесформенный смех проливает по венам сонливости яд, и в дремотном бреду раздирают извне сонмы снов без основ, леденящий озноб меж крылатых существ на распятье груди от отсутствия сути безвещных оков, завязавших пространство и время в кордит, оплетающий воздуха гибкий бетон и каркасом врастающий в зрительный нерв, преломляя углы ударением волн в поцелуи танцующих в вихре планет.
Не сомкнуть, полных моря солёного, глаз под кривыми оскалами лунных лучей, разбивающих стёкла в аморфный витраж, отражающий пытку бездушных ночей. На губах слышен треск бесполезных молитв, что текут из разломов саднящим вином,
и его воздыхающий пеной прилив с силой тащит меня на могильное дно, где пестрящие маки цветут молоком перемолотых зёрен на щупальцах вен.
Захлебнуться бы в опиуме этих волн и заснуть мертвецом в нежно-алой траве…
Но мне выстрелом насквозь таранит висок наконечник стрелы, что летит с тетивы циферблата неумолчных старых часов, отбивающих пульс эхом вглубь головы,
зажимающих время в тиски шестерней, чей скрежещущий визг застревает в ушах, разливая по воздуху ржавую трель, стройный хор механизма меняя на фальшь.
Я — поломанный маятник, рваный смычок, я — колючее золото лопнувших струн. Искорёженным я отбываю свой срок, пригвождённый к налитому жаром кресту…
Но когда горизонт рассекает клинком темноту первым вздохом слепящих лучей,
поцелуй долгожданной свободы, как лёд, мне дарует, смеясь,
бессердечный Морфей.