* * *
Непостижимо тускло в феврале,
Когда с утра уже скребут лопаты,
Сугробы нелюдимы и лохматы, —
Зазубрины на дедовской пиле.
И гололёд — расплата за грехи,
Которые привычно забываем…
Живём, в сараях доски забиваем,
Но нет тепла. Соломы и трухи
Довольно много, что не разгрести,
Не разобраться в неказистом быте…
Поэтому, ребята, не взыщите,
Мне неизвестно, что в конце пути.