Всего цветок, тревожный и нагой,
Но всей печалью в свой туман обрушенной,
Луна брела согбенною рабой,
Любуя грошик каждою отдушиной…
Дыша угары ледовитой тьмы
И, свет клубя, Победоносцем рубящим,
Она вела апостолом Зимы,
А с плеч полупрозрачных —
рубища…
А на ресницах — вереницы смут
На тёмные поверия помножены.
Средь ангелов, что сны её поют,
Она слыла принцессой на горошине.
Как обдает мирами…
тишиной…
Из этой боли вырастают тени ли?
А звезды, как птенцы над головой —
Века и небосводы пенили!
Сюда впадает снами укоризн
Утраченное с нами мирозданием,
Коль смерть сама понятнее, чем жизнь,
Коль жизнь сама — распятые желания…
Коль совершенство высшее — в грехе:
Едва из глин — в живое сердце Отчее!
А вровень — только Спасы на Стихе,
Любовь и боль… Но выше —
Одиночество.