Разбужен скрежетом трамвая
на повороте в шесть утра,
встаёшь, не слишком уповая
на то, что это лишь игра
воображения, что просто
приснилось. Как там за окном?
Кора древесная — короста
на клёне. Что теперь о нём
жалеть, когда поднялся рано —
всё тот же мокрый снег стеной.
Вода, текущая из крана,
открытый шкафчик платяной.
Всё то же курево, зевота,
и чей-то смутный силуэт
на остановке ждёт кого-то,
похоже, много сотен лет.
Кого? Любимую, наверно.
И представляется легко
её тревожных глаз инферно
и кожи гладкой молоко.
Игра ли? Снег. Трамвайный скрежет,
открытой форточки проём.
Но всё, что чуткий слух не режет,
уже в расчёты не берём.
Он ждёт объятий, поцелуя,
и я завидую тайком
пришедшему на кольцевую,
стоящему особняком.