И примет время отпечаток
И сохранит, и не отдаст.
Судьба потерянной перчаткой
Вмуруется в холодный пласт.

Тепло и линии ладони
Переживут года, века,
Пока их невзначай не тронет
Чужая, грубая рука.

Сплошная ночь. Зима полощет
Сухие сирые рассветы.
Скрипят обглоданные мощи
Деревьев, позабывших лето.

Мелькнёт сквозь ветви красногрудо
Снегирь. Исчезнет, как дыханье.
И думаешь — приснилось чудо —
С улыбкой сохранённой втайне.

Спугнуть боишься проблеск света
На белизне такой нетленной.
То ты-то помнишь: было лето.
И веришь — будет непременно.

Дымок печной прядётся в небо,
А ночь такая, что замрёшь.
Луна зовёт краюхой хлеба.
Где для неё созрела рожь?

Мороз едва наметил стёжки:
Ещё не крепок, но хорош.
Ритм отбивает у порожка
Впотьмах потерянная дрожь.

Каким свеченьем снег ложится
На рукавицы, рукава!
Вам тоже снится эта птица,
Имеющая два крыла?

Разнесу по холодным овражкам,
Утрамбую в слежавшийся снег,
Захлебнусь ветром вольным взатяжку
И рассыплю под звёздами смех.

Может горький, а может не очень
По надеждам не видевшим свет
И почившим дворняжковой ночью
По овражкам, запомнившим след.

Немного дождь… И много света
В осенней вызревшей ночи.
Недавно здесь дышало лето,
Теперь дыхание молчит.

Холодный ветер — Тёплый ужин
За стёклами больших домов.
Блестят листочки в тёмных лужах —
Обрывки деревянных слов.

На чёрной ночи белым мелом
Кому-то вывели «люблю».
И где-то чьё-то сердце пело
Неистребимый летний блюз.