Чёрная месса, жёлтая пресса,
ветер поднялся, ветер утих.
Бесы в России больше, чем бесы,
им нелегко, помолитесь о них.
Русские бабы над Голиафом
плакали б, только волю им дай.
Пусть журавли улетают к жирафам.
Ну и прекрасно. Ну и гуд бай.
Скоро начнутся снежные дали,
белые всходы бурых полей.
Друг, не спеши — вы уже опоздали.
Корку отрежешь — с горкой налей.
Беса накормят, беса напоят:
русские бабы лучше других.
… показать весь текст …

Ни дрожанья монгольской тугой тетивы,
ни французов. Тоска да растрата.
Что-то важное очень ушло из Москвы,
слишком пластиковой для разврата.
Одинаково пыльно в руинах идей —
что имперской, что псевдосоветской.
Телефоны впиваются в лица людей,
словно белые лампы мертвецкой.
Вместо розовощёкой весёлой вдовы —
незнакомка с разглаженной кожей.
Богатырская похоть ушла из Москвы,
упыри Достоевского — тоже.
Даже плюнуть уже не осталось слюны,
а не плюнуто — и не растёрто.
… показать весь текст …

Молчал футбол, зато трещали сойки:
поправят чёлку или туфлю — ойк!
Я был один. Я пил у барной стойки
какой-то виски, кажется, лафройг.
Блондиночка сидела в полупрофиль
за пару идиотов от меня.
Иди сюда, допей уже свой кофе,
который без задора и огня.
Иди сюда, иди на перекрёсток
моих больших и неуклюжих лет.
Давай вот так, давай легко и просто.
Ты чудо, сделай мне покоя нет.
Потом она начнёт давить на жалость,
потом она исчезнет без следа.
… показать весь текст …