В окно постучался товарищ хороший,
Как будто приехал навек попрощаться,
Чтоб тут же уехать по первой пороше
И дальше, и дальше, и дальше помчаться.
Мы жили — рубахи рвалась горловина:
Тебе — половина, и мне — половина.
А нынче страна в жерновах передела —
Какое, какое, какое мне дело?
Спрошу лишь: куда ты? Не зная ответа,
Он курит свою капитанскую трубку.
Он мечется в поисках вечного лета.
А горе, как море, по самую рубку!
Я ж все забываю, когда выпиваю.
Гитару беру я, сижу — распеваю.
Жена утомилась и мать поседела —
Какое, какое, какое мне дело?
Да кто мы теперь… Так… ни уха, ни рыла…
Мы — два капитана на нарах штрафбата.
Любили мы небо — когда это было?
Не надо, не надо, не надо ребята.
Какое там солнце, какое там небо —
Была бы краюха печеного хлеба!
А если жестокости нету предела —
Какое, какое, какое нам дело?..
Мы верили в небо, мы верили в чудо.
Мы съели с ним соли по более пуда.
Но вот он уходит — куда и откуда?
И шепчет с улыбкой: — До встречи, Иуда!
Он воин! А я — истлевающий кокон.
Он — Дух Восходящий. Я — бренное тело.
И я говорю ему вслед одиноко:
Какое, какое, какое мне дело…
Нам выдадут скоро на воздух — талоны,
На небо — кредиты, и вексель — на счастье,
А он размечтался — идут батальоны,
Чтоб взять в свои руки орудия власти.
Я плачу, и пью, и себя презираю,
За то, что я духом ослаб — не до бою!
Но словно молитву, слова повторяю:
Хочу я, хочу я, хочу я с тобою…