В день, когда мне перелили собачью кровь,
Слишком густую для вен на моей руке,
Корка запекшихся в горле горючих слов
Треснула, как ледостав на сургуч-реке.
Как закипала, скрипя зубами, ее орда,
Двигаясь к устью, желанию вопреки!
Каждый осколок царапал мою гортань,
Каждое слово вскрывало гранит реки.
Но заполняла сосуды собачья кровь,
Светлая и горьковатая, как елей.
Лютую нежность, укрытый снегами схрон,
Я защищала, чтоб как-нибудь уцелеть.
Я замолчу, но каждый, кто имя рек,
Кто торговался, врал, не пускал во тьму,