Никогда не разлюбишь ты землю,
где, когда-то и я подрастал,
здесь над речкой улыбчиво дремлет
напоенный зарей краснотал.

прошагаешь тропой быстротечной,
и дорога проложит тропу
под чугунною тучею встречной,
и под ветром, сулящим борьбу.

и когда, позабыв про удачу,
ты приляжешь на твердой земле,
ты почувствуешь телом гудящим,
что плывешь на большом корабле.
… показать весь текст …

И все же ты придешь на то же место
в той самой, непридуманной Одессе,
на желтый пляж, где на песке горячем
читали мы про дочку Спартака.
Среди акаций ты отыщешь две,
те, что держали старую палатку,
и землю ты потрогаешь руками,
и наши там почувствуешь следы.
Здесь мы бродили, ссорились, любили,
как будто что-то в жизни понимали,
и вспомнишь ты, как здорово нам было
и как могло быть просто хорошо.

1921 год, начало нэпа, голод. Зашел разговор — нужно покупать хлеб за границей. Для этого необходимы ценности. Ленин говорит: надо, чтоб церковники помогли. Если эти ценности мы заберем, попы будут поспокойней себя вести. Если начнут сопротивляться — опять-таки нам выгодно, они на этом подорвут свой авторитет: держатся за свои богатства, когда народ голодает. В любом случае мы выиграем с точки зрения борьбы с религиозными настроениями.
***
— Кто был более суровым, Ленин или Сталин?
— Конечно, Ленин. Строгий был. В некоторых вещах строже Сталина. Почитайте его записки Дзержинскому. Он нередко прибегал к самым крайним мерам, когда это было необходимо. Тамбовское восстание приказал подавить, сжигать все. Я как раз был на обсуждении. Он никакую оппозицию терпеть не стал бы, если б была такая возможность. Помню, как он упрекал Сталина в мягкотелости и либерализме. «Какая у нас диктатура? У нас же кисельная власть, а не диктатура!»