Тем временем началась эвакуация. Детей эвакуировали первыми, и 5 июля Маня снова расставалась со своей семьёй. Ей собрали чемодан, обвязали верёвкой — путь предстоит долгий, замки могут сломаться.
— Ты не очень похожа на еврейку, — напутствовал дочку Нафтоли. — Если, не дай Бог, попадёте к немцам — говори, что ты русская.
Вместе с Маней эвакуировалась старшая внучка тёти Эты, трёхлетняя Софа, и Маня, которая всегда была самой младшей в семье, вдруг поняла, что она старшая и отвечает за ребёнка. Манина подружка Рая тоже пришла на место сбора, но в последний момент появился её отец и увёл Раю домой.
— Зачем вы отправили Маню? — спросила Мария Даниловна через несколько дней, встретив во дворе Сарру. — Позавчера под Ярославлем бомбили железную дорогу.
Сарра очень удивилась — ведь ни радио, ни газеты не сообщали об этой бомбёжке.
Семёна призвали в народное ополчение. Некоторое время он находился на казарменном положении, но мог приходить домой, к жене и дочке. Затем его отправили на фронт, который находился очень близко от Ленинграда — на Невской Дубровке. Наум, работавший на военном заводе, получил бронь.
В начале сентября немцы окружили Ленинград. Началась блокада.
Почти сразу возникли проблемы с продуктами. Армейские части и моряки Балтийского флота оказались отрезанными от своих источников снабжения, к тому же в городе скопилось большое число беженцев из Прибалтики, Карелии и Пскова, пытавшихся эвакуироваться на восток через Ленинград. Немцам удалось разбомбить Бадаевские продуктовые склады. В городе ввели карточную систему распределения продуктов. Служащие получали меньше еды, чем рабочие, иждивенцы — ещё меньше.
Продолжение следует