Место для рекламы

Я села в такси с ужасной головной болью. Села назад, чтобы ехать полулёжа.
Пристегнулась.

В машине играло радио. Точнее сказать — шипело. Видимо, канал был плохо пойман, но водитель ничего не делал, чтобы убрать шипение. Странный, ей-богу.

— Извините, вы не могли бы выключить радио? — вежливо прошу я.

— Не могу. Сейчас новости будут. О войне, — отвечает он и делает погромче.

Вообще-то, я клиент, и обычно водители спрашивают: «Какое радио предпочитаете?», потому что мои интересы приоритетны.

И мне хочется выстроить границы, и настоять на том, чтобы шипение перестало насиловать мой мозг, но вот это «о войне» сбивает всю мою спесь.

Вдруг, кто-то важный для этого человека там, в пекле войны, прямо сейчас под обстрелом, и я тут, цаца такая, прошу потише сделать, а то мне, видите ли, на кожаных креслах ехать неудобно.

Я молчу и смотрю в окно. Война — всегда сильнее любых других желаний. Во всех смыслах.

Сквозь головную боль в меня вгрызается шипящая реклама, после которой обещаны новости.

Я думаю о войне.
Точнее о том, что учебник истории за любой класс, за любой период и у любой страны кишит войнами.

Сначала люди воевали за мамонтов, потом — за земли, потом — за их целостность… Но воевали всегда.

Мир развивается, становится умнее — технологии, прогрессы, коллайдеры — а люди никак не могут научиться договариваться не убивать друг друга.

И все эти технологии и прогрессы, выходит, ничего не стоят, если нет волшебного и суперсовременного способа предотвращать войны.

Я женщина. Обычная такая, не сильно умная. Я умею суп, плащ, текст. У меня дети, семья и вполне интересная жизнь. Есть, что терять.

И я правда не могу понять, как любые политические амбиции могут быть важнее, чем мирное население.

Мирное население — это простые люди.
Это женщины, которые думают о том, что сегодня на обед можно сварить куриную голень с макаронами, а завтра тогда фрикадельки. Мужчины с их совещаниями, машинами, в которых надо перебрать карбюратор, рыболовными снастями.
И дети с учебниками истории в портфельчиках на переменах.
Зачем учить историю, которая ничему нас не учит?

Политики, которые развязывают войну, разве не знают, что она боль, кровь, смерть?

Что война стирает жизнь с поверхности земли, и что даже если в войне живут люди — что это за жизнь под пулями? Недожизнь с высокой вероятностью смерти.

И женщины в войне думают о сыновьях на передовой и ищут в шкафу черные платки. А мужики курят в ночи и тревожно глядят на небо.

И дети на войне — это дети, которым больше ничего не задано на дом.

Задано — выжить.

Я никогда не жила в войне.
Я не понимаю, как это, о чем думается, когда где-то в ощутимом, знакомом пространстве слышны выстрелы.

Возможно ли думать о будничном, о бытовом… О книгах там, сапожках резиновых для дочки на осень…

Я совсем не понимаю эту вот войну, которая сейчас.
Мне очень стыдно, но я никак не найду в себе сил вникнуть.

Начинаются новости.

Я слушаю, пытаюсь разобраться, кто воюет с кем и почему.

А Россия на чьей стороне?
Ни на чьей? Так не бывает. Когда война, а ты ни на чьей — то ты на стороне войны.

Я не понимаю ничего.
Чья-то реактивная система залпового огня называется «Полонез». Полонез — это танец. В данной транскрипции — смертельный танец огня.

У меня так болит голова, что выступают слёзы.

— Зачем вы слушаете это? — спрашиваю я водителя сквозь слёзы. — У вас кто-то воюет?

— Меня зовут Валера. Я русский. Кто у меня может воевать? Это просто новости. Слушаю, чтобы знать.

— Что вы узнали?

— Я узнал, что война идет. Слава Богу, не у нас. Я слушаю, чтобы понимать: угрожает нам что-то или нет. Лично мне, например.

— И что? — уточняю я, во мне растёт раздражение и оно Валере очень даже угрожает.

— Пока не вижу опасности. Думаю, все обойдется, — Валера говорит очень авторитетно, перекрикивая радийное шипение.

— Тогда выключите радио, пожалуйста. У меня болит голова.

— Я сделаю потише. Я не хочу совсем в тишине…

И он делает потише шипение.

Мне не нравится этот водитель. Совсем не нравится. Он меня бесит. Почему нельзя просто выключить?

— Мы прослушали новости, Валера, и так хотели вы. Теперь давайте вторую часть пути поедем в тишине, так хочу я. Это будет честный компромисс. Ибо это у вас не радио, а пытка. А у меня адски болит голова. А оно шипит, — шиплю я.

— Вы хотите, чтобы я вел машину и злился? Взбешённый? Я не люблю ехать в тишине. Это опасно, в конце концов. Я могу заснуть. Разве не важнее состояние того, кто за рулём?

Он смотрит на меня, разозленный.
И я на него также. Мне хочется поставить за поездку единицу. Нажаловаться на него директору какому-то.

Я хотела доехать домой с комфортом, а меня накормили войной и хамством.

И вдруг я думаю: о боже, ну вот же, вот. Маленькая спонтанная война, рожденная из ничего, в капсуле одного отдельно взятого автомобиля.

Мы уже немножко ненавидим друг друга. Да что там немножко: наши интересы сцепились в конфликте, и мы полыхаем невысказанным гневом.

И мы стреляем друг в друга осуждением, и наносим удары доступным оружием — кто-то изнуряет радийным шипением, кого-то ждёт низкая оценка за поездку.

Если я не выйду из этой машины через 10 минут, я просто взорвусь. И вот прямо сейчас я себе говорю: от-сту-пи. Не-во-юй.

Прости. Пойми. Забудь.
Но я не могу. Я ранена головной болью и глупым упрямством Валеры.

Наверно, у тех, кто воюет, тоже своя правда и свои ответы. Война течет по венам.
И если захотеть, их можно понять.
Если захотеть. Но я не хочу.

Я хочу домой. В свои будничные фрикадельки, в материнство, в кучу глажки, в новые сапожки для детей.
В моих венах нет войны, там суп и компот из сухофруктов.

Я слушала новости и поняла, что где-то идёт война. Поэтому я ещё сильнее ценю мир. Свой мир. И весь мир.
Такой издёрганный, психованный, вечно недовольный кем-то… Его нужно уметь любить.

И в этом мире единственное, что я могу — не множить войну. Не добавлять градус злости.

— Валера, я хотела вам поставить единицу, но не буду. Не хочу портить вам настроение. Не хочу с вами воевать. А вы, Валера, если цените мой первый шаг, почините, пожалуйста, радио. Или выключите. Чтобы следующий пассажир не мучался. До свидания, Валера…

Люди, не стреляйте друг в друга.

UPD.

В посте были упомянуты регионы, где идет война, и лишь те и так, которые я слышала по радио. Но даже название регионов вызвало шквал негатива в комментариях. Я призналась честно, что очень далека от этой войны, и не знала, что даже то, как назван регион — это оружие.

И это ужасно, ребят.
Потому что это тоже война.
Война, которая живет внутри.

И готовность судить и ненавидеть всех, кто не разделяет вашу точку зрения или просто не понимает ее.

Спасибо, для меня это опыт.
Извините, если кого-то обидела — не было такой цели.
Я откорректировала пост.
Я не хочу ненависти.
Я не пишу о политике, я пишу о своих чувствах.

Так вот я чувствую бессилие и страх.

Опубликовал  пиктограмма мужчиныAshikov Shamil  13 окт 2020
3 комментария

Похожие цитаты

Я купила торт.
Дорогой. На заказ.

На картинке он выглядел отлично, а на деле — ну так. Странно.

На вкус — вообще приторно сладкий, невозможно есть.

Все поковыряли в тарелках — и отложили. Никому не понравилось.

Я заплатила деньги молча. Восемь тысяч рублей. Ну честно — не дешево.

Со стороны кондитера не было запроса на критику, поэтому я не давала обратную связь.

Он спросил только:

Опубликовал  пиктограмма мужчиныAshikov Shamil  25 окт 2020

НЕВЕРОЯТНЫЙ СЛУЧАЙ НА ПОЧТЕ

Я на почте стою в очереди.

Жду, когда на электронном табло зажжётся мой номер, и я смогу в указанном окошечке отправить свои книги с автографом человеку, который их очень ждёт.

Атмосфера на почте — ругачая, тяжелая. В каждом окне — локальные мини-конфликты.

У кого-то потерялась посылка, кто-то грубит сотруднице, и она пытается выстроить границы, но получается, что только подкидывает дров в пекло недовольства, кто-то собирает паззл картонной посылки, она распадается — и человек психует и матер…

Опубликовал  пиктограмма мужчиныAshikov Shamil  03 авг 2020

На одном из моих выступлений у женщины с последнего ряда все время звонил телефон.

Она торопливо отвечала на звонки, наклонялась, чтобы не привлекать внимания, прикрывала рот ладошкой и говорила шёпотом, но это всё равно мешало.

Обмен энергией с залом — вещь очень хрупкая, она осыпается от любого отвлекающего фактора и приходится каждый раз восстанавливать её заново.

Я делала вид, что всё в порядке.
А что мне оставалось?

Мы не в школе, и я не учитель: «выгонять из класса» — не моя компетенци…

Опубликовал  пиктограмма мужчиныAshikov Shamil  01 июн 2020

ПРО СЧАСТЬЕ

Однажды, шесть лет назад, я с трудом проснулась утром и стала варить кашу. Была зима, за окном — кромешная тьма.

Я караулила молоко, чтоб не сбежало, и очень хотела спать.

Потом я разбудила сына в садик, он капризничал, не хотел вставать. Самое мое нелюбимое — вытаскивать из сна теплого, сладко спящего ребеночка.

Потом я его одевала, он хныкал, не хотел одеваться, стягивал колготки, затем плевался кашей, мы опаздывали, встал муж, зашел на кухню, спросил: «А есть что-то, кроме каши, на завтрак…

Опубликовал  пиктограмма мужчиныAshikov Shamil  31 окт 2020

МАРИЯ

Мария обычно не любит посещать концерты и всякие торжества, но эти — не пропускает никогда.

Она надевает красивый торжественный наряд и тщательно красится — хотя знает, что будет плакать.

На концерте она садится в последний ряд — на случай организационных форс-мажоров. На первом ряду сидят врачи и медсестры.
Ждут, когда откроют занавес.

На сцене — дети.

Вот Наташа. Она танцует. Это балетная композиция. Наташа тянет ножку в розовом пуантике. Наташе скоро 7 лет, и она пойдет в школу…

Опубликовал  пиктограмма мужчиныAshikov Shamil  02 июн 2019