Они прошли мимо небольшой площади с фонтаном, возле которого, как всегда, толпилось несколько десятков эмигрантов, в основном — из СССР, поменьше — из Ирана. Люди обменивались новостями, искали и предлагали жильё, узнавали, кому консулат отказал, а кто на днях улетает в США, Канаду или Австралию.
— Говорят, раньше у фонтана и вещи продавали? — спросила Таня.
— Да, и сюда даже из Рима приезжали итальянцы-перекупщики, а потом полиция всех разогнала, — ответил Борис. — А жалко, итальянцы приличные цены давали. Tеперь надо ехать в Рим, на Американо. Нашим перекупщикам продавать нельзя, они очень сильно занижают цены, все как один — у них тут мафия.
— Мне надо бы кое-что продать, после уплаты за квартиру с деньгами не густо, — вздохнула Таня. — Но я боюсь, соседка говорила, на Американо прихватили её знакомых, содрали штраф раза в три больше, чем-то, что они наторговали.
— Я в воскресенье поеду на Американо. Поехали вместе? Там ведь главное, знать, где вставать. Лучше всего — рядом с бухарскими. Они ребята ушлые, сразу замечают полицию, оповещают своих. И не раскладывать много вещей, чтобы, если что, сложить и уйти. Ну что, поедем?
— Спасибо, Борис, с удовольствием. Вот мы и дошли, спасибо за помощь.
— Да не за что. А в воскресенье я подойду в 6 утра, ты смотри в окно, увидишь меня — выходи, чтобы мне не будить твою дочку и соседей стуком.
В воскресной утренней электричке никто не стоял, но свободных мест почти не было. Итальянцев было немного, в основном слышалась русская речь, иногда добавлялся явно восточный говор бухарцев и иранцев.
Борис и Таня сидели у окна, лицом друг к другу, болтали о всякой всячине, Борис рассказывал анекдоты, забавные случаи. Невольно он залюбовался своей собеседницей. Очень светлая, чуть порозовевшая кожа лица составляла приятный контраст тёмным волосам, а большие, выразительные глаза прямо вспыхивали, когда она смеялась удачной шутке. Час езды пролетел быстро, и оба удивились, увидев за окнами римский вокзал.
Нестройной колонной эмигранты потянулись к рынку Порто Портезе, прозванному Американо. Борис указал Тане, где встать и сам устроился рядом.
— Видишь, мы в середине ряда, с какой стороны полиция ни пойдёт — до нас доберутся не сразу, успеем слинять. К тому же, эти ребята — бухарские, и их земляки — за углом. Если что — они своим сообщат, и мы будем в курсе, — Борис вдруг задумчиво покaчал головой.
— О чём ты? — спросила Таня.
— Армию вспомнил. Там тоже — кто из России, Украины, Белоруссии — сами по себе, а вот ребята из Средней Азии держались все вместе. Для них земляк — это святое. И здесь та же история.
Продолжение следует