Мой брат хитроватый-пофигист, иногда плывет по течению, но с веслом и в скафандре…

Окажемся — гейзеры. Рванём бетельгейзейски: весело, влюбляемся в невесть что. Тихо сиять? Потом! Огнём — лёд душил. Скучно. Спугнём кому и хвост самого, сверхнову застав. Пас. Эфира вакуум не спас: спать плывут космические корабли. И мы.

Окажемся — гротами, пустыми и полыми. Думали: вотано, проверили — голые, как те корольки, со сказок, многочисленноповторённых снова и снова, сошли. И даже не дырами, и даже не чёрными. Всего лишь пустотами повторялки-Луны!

Окажемся — кольцами. С планетами связаны, не встать и не упасть, вращаться и снова в сновый такой же путь, цикл безликих, пустых отбликов светила.

Окажемся — дырами, те самыми: непонятными. Самыми-самыми-самыми. Нечто движется — в глазах смотрящего будет стоять, висеть и застынет.

Окажемся? Люди.

И только реалист устал от баталий, тихо попивая водочку. Иногда, правда, именно реалисты и «сталкивают два лагеря», ненарочно, конечно.

Грызла я гранит науки: в общем-то немало лет. Отнималось тело — мешали руки. Не туда магнитились, с**и. Не туда, а до инету до скуки.

Телефон корявился в пальцах — смысла искала. Ломала.

Домашка — кое-как и где-то, итог. Такая вот дура… Тина Маркотх!

Когда пришла на работу в разных ботинках!

Когда прочитала вместо: «Печенье с ванилью»: «Печенье с гнилью»!

А «Вдохновение» превращаются в «Ядохимикаты». «Угощение славянки» — «Укрощение славянки»…

Говорю: — У меня в мусорке… Ой, в микроволновке… в духовке!..

Дочка говорит, что, а может зря осушили болота в Геленджике, ведь под ними, как выяснилось — чистая питьевая вода. А я ей:
— Нет, нельзя! Там эти будут нападать… летающие… макароны…

Потом сказала вместо: «Дума признала нового премьер-министра»:
— Бухта признала нового премьер-министра…
… показать весь текст …