Алфавит для апологетов консервативных методик обучения иностранным языкам стоит в авангарде, штурмующего неприступные крепости, именуемые «иностранные языки»; он же — эффективнейшее средство «заарканивания» наших мыслей в форме письменной речи, которая плавно переходит в устную речь; алфавит английского языка, в этом смысле, — не исключение. Подумать только, всего 26 букв, а, сколько они несут нам чувств, желаний, намерений, мыслей и знаний!..
В самом деле, буквы, будучи опосредованными графическими образами, призваны обслуживать наши мысли в виде огромного множества слов, объединенные в словосочетания и предложения, а они, в свою очередь, в целые тексты разной протяженности — от самых коротких, до самых длинных, хранящие в себе опыт и знания всего человечества, накопленные эволюционно; и этот процесс — бесконечен.
Мы, существа, вначале обладающие конкретным, а позже абстрактным мышлением, смогли изобрести не только устные сигналы коммуникации и придать им определенный смысл, но и смогли обуздать этот речевой поток «закорючками», именуемыми буквами, а у некоторых народов — иероглифами.
В младенчестве, впитывая родную речь вместе с материнским молоком, мы еще не обладаем полной самостоятельностью языкового творчества, мы лишь учимся имитировать язык, чтобы получить свою порцию желаемого; наш детский лепет постоянно исправляется до тех пор, пока нас не научат читать и писать, используя величайшее изобретение человечества — письменность.
По достижению 6−7 лет, мы уже умеем понимать устно обиходный язык, а также говорить на нем, и в этом же возрасте мы начинаем освоение письменной речи, вначале через азбуку, а затем через языковые парадигмы, открытые и описанные еще 2,5 тысячи лет тому назад одним из основоположников языкознания древнеиндийским ученым Панини и довершенные, в определенном смысле, греками эллинистического периода.
Но как же дело обстоит с изучением иностранных языков, когда, не имея речевого опыта, мы перешагиваем то, без чего освоение алфавита и орфографии слов, фонетики, грамматики, словообразования и лексики, теряет всякий смысл?
Да, проблема существенная, но разрешимая, при условии параллельного освоения двух видов речи, и, не когда «сначала азбука и грамматика, а потом речевая практика», а одновременно, в рамках одного занятия, когда устная речь, на короткий промежуток времени, предшествует письменной, а последняя усиливает наши достижения в том, как мы говорим. Ведь, услышав фразу на иностранном языке и поняв ее в ситуации или контексте, возникает огромное желание запомнить ее навсегда, задумываясь, из каких частей она состоит, чтобы последующие образцы живой речи, запоминались не только эмоционально и спонтанно, но логически, где имеют место такие приемы логики, как: анализ, сравнение, аналогия, отождествление, обобщение и синтез, а также неминуемая классификация, всего того, что осознано нами; а тут тебе: и орфография, и фонетика, и грамматика, и лексикология, которые становятся «вещью в себе», даже для людей далеко непосвященных в область языкознания.