С дочерью получалось отлично, девочка росла живой, любопытной, училась на отлично, теперь петь стала, а вот работа…
Она недавно уволилась с работы, её место начальника отдела занял какой-то знакомый хозяина, а Ольгу понизили перед этим в должности, сделав замом, за придуманную на ходу оплошность. То есть работы не убавилось, даже наоборот, так как новый начальник ничего не понимал в их деле, а вот зарплата стала значительно ниже.
Получилось, что сначала он, а потом и работа, не оправдали её надежд. Сейчас женщина бегала по собеседованиям в поисках нового места, но пока безуспешно.
Всё это он узнал, позвонив к ней в отдел, надеясь застать, тогда-то одна из сотрудниц и поведала ему всё это шёпотом, заявив, что без Олечки Васильевны там полный завал. Только потом он перезвонил на домашний, так как номер сотового телефона она поменяла.
Гоше было жаль бывшую жену, не заслужила она такого.
«Как же они сейчас живут?" — подумал он.
Кроме алиментов, которые Георгий платил, других доходов у них не было, да и сбережений тоже.
„Какой же я идиот, мои девочки там одни, лицо к лицу с проблемами, а я, самолюбивый болван, играю в гордость“ — отругал он самого себя.
После позвонил Оле, договорившись про прогулку в зоопарк, надеясь, что придумает, как им помочь, при встрече.
На всякий случай позвонил в адвокатскую контору, расспросил о составлении завещания, ведь если ему осталось недолго, то нужно успеть в случае смерти переписать на Олю квартиру и деньги со счетов.
Сейчас бы денег им дать, но ведь Оля не возьмёт.
И тут его осенило. Он быстро нашёл и набрал номер своего школьного друга.
— Ало, Витёк? Привет. Это Гоша Егоров,"Гурьянчик», вспомнил? Одноклассник твой бывший.
— О, привет, Гошан. Сколько зим, сколько лет?! Чем обязан неожиданному звонку?
— Не буду ходить кругами, врать, что затосковал, ты ж не дама. Помощь нужна. Я в долгу не останусь, ты знаешь.
— Выкладывай уже. Чем смогу — помогу, сам знаешь, — ответил старый приятель.
— Ты же всё ещё в театре работаешь? Поговори с ребятами, может кому «левак» нужен.
— Служу на благо обществу, — хохотнул Витька. — А денежка у нас всем нужна, знаешь же, Мельпомена дама очаровательная, но небогатая.
— Тогда пусть позвонит мне кто-то из твоих сослуживцев. Нужно часик после обеда поработать. Заплачу хорошо, не обижу.
— Ладно. Замётано. Сам-то как?
— Я тебе всё расскажу, позже немного. С меня «поляна» и «откат».
— Знаешь, а не откажусь. У меня так-то всё не совсем плохо, но помнишь, как сказал Сенека, «Per aspera ad astra» («Через тернии к звездам»). Я пока немного в тех самых терниях подзастрял. Вторые роли — тоже роли, но ты же знаешь, я актёр. Я мог бы Лира играть, а играю — «подай- поднеси», — начал жаловаться голосом трагика Витёк.
— Витя, при встрече, всё при встрече. А пока пусть позвонит твой коллега. Это срочно. Вопрос жизни и смерти, — произнёс Георгий, при этом он даже не шутил.
Через минут десять позвонил приятель Виктора, Лёша, и они обо всём договорились.
Прогулка по зоопарку была отличной! Девочка радовалась каждой увиденной зверюшке, обнимала отца, сразу было ясно, что скучала. Оля сначала смотрела холодно, но постепенно радость ребёнка и погожий денёк растопили её сердце. Она несколько раз улыбнулась и даже назвала бывшего мужа Гошей, а не Георгием, как звала постоянно после развода.
На выходе к ним подошёл улыбчивый клоун, который подарив ребёнку шарик, предложил купить билетик моментальной лотереи. Ольга вежливо отказалась, а Георгий дал дочке деньги и попросил купить билетик «на удачу».
— Сколько?- переспросила клоуна ошарашенная женщина.
— Двести тысяч! Можете получить. С вас требуется только роспись вот тут и данные паспорта, — ответил клоун, весело подмигнув.
— Но у нас даже нет с собой паспорта. Гоша, это твой выигрыш. Ты деньги дал на билет. У тебя паспорт с собой есть? — спросила она растерянно.
— Выигрыш не мой, а вот этой красивой девочки, — ответил отец, погладив по голове Надюшку. — Билетик она тянула. А паспорт у меня всегда с собой, я распишусь за выигрыш, конечно же.
Он расписался на листочке с номерами билетов, ни один из которых не совпадал с тем, который был в руках у дочки. Потом отдал билет клоуну, а тот отсчитал и вручил Оле стопку купюр на общую сумму двести тысяч.
Тут же стали подходить зеваки, прося продать им билетик, но клоун ответил, что ему нужно отчитаться, взять ещё денег, чтобы выплачивать их по выигрышам, и что он скоро вернётся. После чего сел в жигулёнок, припаркованный неподалёку, помахал Наденьке рукой и уехал.
Ольга стояла оглушённая произошедшим, она держала деньги в руках, ещё не веря в удачу. По её щеке текла слеза. Та самая слеза.
Гоша поймал такси и подвёз своих девочек до дома. Договорившись, что будет приходить чаще. Оля не отказала, как всегда, а посмотрела на него долго и почти нежно. С его неожиданным появлением произошло чудо, это был добрый знак, знак, что им нужно быть вместе. Вот о чём говорил её благодарный взгляд.
Ночью тень была на своём месте. Она показалась огромной. Возможно от того, что Георгий был слишком напуган, а «у страха глаза велики», как говорится. Или от того, что она подобралась к нему ещё ближе.
Голос, общавшийся с ним до этого, не появился вовсе, что напугало ещё сильнее. Он был хоть и не союзником, но и не совсем врагом. Теперь же поддержки, даже такой незначительной, не было вовсе.
Утро обрадовало солнечным светом и бойким птичьим гамом.
«Весна. В такую пору жить да радоваться, а я сдохну вот — вот», — со злостью подумал он.
Закурив прямо на кухне, чего не позволял себе с рождения Наденьки ни разу (всегда выходил на балкон), мужчина долго думал, кто же эта третья женщина. Но в голову так ничего и не пришло.
Всю неделю он трясся от страха ночью и судорожно искал выход днём. Все дамы, знакомые Георгию, боготворили его к концу недели. Он был галантным, вежливым, помогал, чем мог. Но не было главного, третьей слезы.
В последний день Георгий Викторович пригласил жену с дочкой погулять. Хотел попрощаться.
Оля с ними не пошла. Ей неожиданно позвонили и позвали на собеседование. Она не знала, как долго там задержится, и попросила бывшего мужа побыть с дочкой до вечера. Он согласился.
Наденька обрадовалась тому, что будет с папой целый день, она шла по улице, весело подпрыгивая. И вдруг сказала такое, что по коже у Гоши побежали мурашки.
— Папа, я так скучала по тебе. Ты долго не приходил. И баба Лена тоже скучает. Она мне вчера сказала.
Надюшкину бабушку Лену, его маму, похоронили два года назад. Он только сейчас понял, что после этого был на кладбище лишь раз — на сорок дней. А потом дела, развод, командировки… Он не нашёл даже минуты вспомнить о маме.
— Как вчера? — притянул он к себе дочку, присев перед ней на корточки, и заглянул ребёнку в глаза.
— Да, вчера. Она ко мне во сне приходила. По голове меня гладила. Говорила, что соскучилась. А когда я сказала, что ты меня в зоопарк водил, то улыбнулась, грустно так, и сказала, что не проведывал ты её давно, и в гости не приходил.
— Наденька, а хочешь, мы сейчас вместе в гости к ней сходим?
— На могилку? — спросила девочка удивлённо.
— Да, на могилку.
— Мы с мамой летом были. Там хорошо, птички пели. Пойдём, пап, сходим.
Через час они приехали на кладбище.
Повезло, что к соседней могиле была протоптана дорожка, к тому же за неделю сугробы основательно подтаяли, благодаря солнышку и южному ветру. Иначе не прошли бы.
Георгий держал дочку на руках, чтобы та не испачкала сапожки, шёл, притаптывая оставшийся снег.
Когда вошли в оградку, засияло солнце, хотя до этого серое небо было затянуто облаками. Яркие лучи попали на памятник, и лицо на фото от этого засветилось, будто бы повеселело.
И тут, притихшая Надя, зашептала отцу на ухо, прижавшись к его щеке носом:
— Папа, у тебя есть платочек?
— А что случилось, зайка, носик засопел? — спросил Георгий, повернув к ней лицо, как обычно спрашивал раньше, когда они ещё жили вместе.
— Нет, баба Лена плачет. Вытри ей слёзку, — ответила девочка.
И тут он увидел чудо.
По щеке матери текла, сверкая и искрясь в лучах солнца, слеза. Та самая слеза! Это он понял сразу.
Возможно, растаял снег на ветвях дерева над ними, и капля попала на портрет, или это берёзовый сок из обломленной за зиму веточки?
Осторожно вытерев каплю рукой, он поцеловал портрет в щёку и сам заплакал.
А потом они с дочкой вернулись домой, и долго беседовали, играли, читали книжки, пили чай с пирожными и ели большие красные яблоки. Им было хорошо вдвоём. Они договорились, что папа вернётся. Осталось только уговорить маму.
А когда Георгий Викторович отвёл девочку домой, то он уже знал, что сегодня ночью он будет спать крепко, ведь он помирился со всеми дорогими сердцу женщинами, а может быть со своей совестью.
«Сказки города N»