Однако мат мог помочь только отвести душу, а для приёма проверяющих надо было что-то срочно предпринимать. И вот уже через 20 минут запыхавшийся лейтенант Смирнов, вернувшийся из магазина, вытаскивал из командирского «газика» ящик «Столичной». Дежурные по кухне, облизываясь и истекая слезами, разделывали привезённых из того же магазина ароматных жирных селёдок и чистили и резали лук, а повар Чуясов жарил картошку и лучшие куски говядины, предназначенной для варки в солдатском котле.
«На тумбочку» встал, как обычно в таких случаях, ефрейтор Липкин. Дневальным он в этот день не был, но, при небольшом росте и отнюдь не богатырском сложении, обладал совершенно лужёной глоткой. И, как только дверь открылась и в проёме блеснул погон с тремя большими звёздочками — вся казарма вздрогнула от могучего рыка:
— Ди-ви-зи-он, встать! Смирррно!!!
— Вольно! — одобрительно кивнул высокий, полный полковник, возглавлявший проверку. A второй полковник и сопровождавший «корпусников» от штаба полка подполковник Попович даже улыбнулись.
Всё вроде бы прошло нормально, хотя Попович с удивлением смотрел на стол, не видя привычных грибов. Но корпусные были не в курсе этой специфики и им, похоже, понравилась и селёдочка с лучком, и солёные огурцы, купленные в последний момент у бабы Дуни в соседней деревне Гумнище, и мясо с картошкой. A главное — к большому облегчению майора Евстигнеева, они оказались не дураками выпить. Когда пять бутылок на четверых опустели (причём Попович пил мало, предоставляя Евстигнееву отдуваться) — полковники решили, что они уже увидели достаточно.
Да, всё явно обошлось, но мало спавший с похмелья Евстигнеев не мог успокоиться. Как получилось, что его, старого лиса, застали врасплох?! Почему ни у кого не было запасных ключей? Надо же всегда быть готовым к любым поворотам! Хорошо, удалось «залить» этих двух полковников, а ведь мог получиться такой облом! И это именно сейчас, когда в штабе ему намекнули, что решают вопрос о его переводе в Германию…
Продолжение следует