На площади собралось человек триста молодёжи в зелёной стройотрядной форме. У некоторых куртки были заправлены в брюки, у других — выпущены поверх брюк. Сергей быстро нашёл своих, поскольку транспарант с названием института, который держал почти двухметровый Витя Синичкин, виден был издалека.
После выступлений представителей райкомов партии и комсомола, усиленно подчёркивавших, что стройотряды — новое, очень полезное начинание, все погрузились в автобусы и поехали на вокзал. Там довольно долго ждали электричку, и Сергей с интересом разглядывал ребят и девушек своего отряда. Кого-то он знал хорошо, некоторых знал в лицо, а кое-кого видел в первый раз.
В электричке ехали долго, но скучно не было. Кто-то затянул песню Ю. Кукина «За туманом», все подхватили. Пели песни А. Городницкого, В. Высоцкого, Б. Окуджавы… Сергей с радостью заметил, что большинство песен он знает, и, даже если какая-то песня была незнакома — подхватывал припев.
В райцентре студентов уже ждали автобусы, которые отвезли их в сельскую школу, оборудованную на лето под жильё. Над входом висел плакат: «Добро пожаловать в ССО!» На крыльце стояли квартирьеры — несколько ребят и девушек, поехавших на несколько дней раньше, чтобы подготовить жильё к приезду остального отряда. Сергей увидел среди них Мишу Бородулина, второкурсника, знакомого ему по волейбольной секции.
— Привет, Мишка! — сказал Сергей, пожимая руку Бородулину. — А я и не знал, что ты — квартирьер.
Войдя в дом, студенты оказались в большом помещении. В левом углу под потолком висела бутылка из-под вина, а перед ней — сплетённая из ниток паутина — символ сухого закона.
— Здесь — комната парней, — сказал Миша, указывая на дверь справа. — А девушки будут жить там.
— А это что? — спросил Валя Фёдоров, показывая на дверь, на которой висел плакат «Не плюй против ветра!»
— Это — комната командира, — рассмеялся Миша. — Знаешь поговорку: с начальством спорить — что против ветра… скажем так, плевать!
— А это — туалет? — спросил Сергей, указывая на дверь, которую украшал плакат с надписью «Лучше часом раньше, чем минутой позже!!»
— Точно! — отозвался Миша.
— Остроумно, — похвалил Сергей, но, как он выяснил позже, юмор на этом не заканчивался. На обратной стороне той же двери был плакат: «Сделал дело — гуляй смело!».
Через час, когда все разобрались, кто на какой койке будет спать и разложили рюкзаки и чемоданы, было объявлено построение на площадке перед школой. Командир отряда Алексей Бирюков, невысокий плотный парень, вышел на середину площадки.
— У нас в отряде по списку пятьдесят четыре человека, но двое не приехали. Итого — пятьдесят два. Пятьдесят один из нашего института и Лена Сидельникова, — Бирюков кивнул, и из строя вышла рыжеволосая девушка лет двадцати. — Лена — студентка четвёртого курса медицинского института, она будет нашим врачом. A Люда Петрова и Ксюша Николаенко — наши повара. За вычетом поваров, доктора и командира остаётся сорок восемь человек. Работать будем на строительстве лежнёвой дороги. Это — дорога из брёвен для лесовозов. Отряд делится на четыре бригады по девять человек и пятая бригадa, вспомогательная, только из девушек — двенадцать человек. В основных бригадах все работают топорами, а бригадир — бензопилой. Бензопила весит шестнадцать килограммов, так что бригадир должен быть физически сильным. Сейчас я зачитаю состав бригад.
Прочитав список, командир предупредил, что в дальнейшем построение будет побригадным, и все отправились в столовую, представлявшую столы под навесом, без стен. Oдним торцом столовая примыкала к кухне с раздаточным окошком, через которое Ксюша и Люда подавали тарелки с едой. Над окошком висел лозунг: «Съел сам — помоги товарищу!»
После вечернего построения несколько ребят и девушек пошли прогуляться. Деревня, в которой они оказались, была небольшой, дворов десять-пятнадцать. Клуб, магазин, небольшое озерцо с топкими берегами и мостками, на берегу которого стояла баня. А дальше дорога уходила в лес. Далеко в лес заходить не стали, а когда вернулись на открытое место — все были поражены красотой заката. Лёгкие облачка светились золотом по краям, а небо, не заслонённое высокими домами, было от голубого на востоке до золотисто-розового на западе.
После отбоя все улеглись, но были слишком возбуждены, чтобы спать, начали рассказывать анекдоты. Однако свежий деревенский воздух и долгий, наполненный новыми впечатлениями день всех утомили, и минут через двадцать в комнате раздавались только храп и пoсапывание.
Продолжение следует