— ну зачем он тебе, беспечный?
— чтоб, хохоча, целовал в плечи.
— он же бестолков, вздорен и спесив.
— вы бы видели, как же он красив.
—он тебе зачем?
— чтоб заваривать чай или тера флю,
изучать ночами родинки на спине,
чтобы отвечал на моё «люблю»
«ну, а я тебя все равно сильней».
чтобы был со мной только заодно
прижимал к себе, называл родной,
просто можно было глядеть в глаза
там, где небо, бронза и бирюза.
чтобы не ушёл, когда вдруг аврал.
чтоб когда пою, тоже подпевал.
чтобы вдохновлял на хороший текст,
чтобы утром — брют, ну, а ночью — секс.
— чем же плохи те, что с огнём в крови?
— нету к ним влечения и любви
просто манекен, пластик, поролон,
всякий, кто не он.
— он тебе зачем?
— чтоб не разрешил быть совсем одной.
чтобы стало тверже любое дно,
чтобы не сбежал, если полынья,
чтобы уберёг меня от вранья.
чтобы брал меня под своё крыло,
затыкал губами сладкими, как щербет,
чтоб когда везде вырубали свет
было с ним светло.
— он тебе зачем? чтобы к алтарю?
— чтобы слушал все, что я говорю.
если упаду, подхватил рукой,
чтобы рядом с ним обретать покой.
— он тебе зачем? — чтобы целовать,
на двоих делить беды, одну кровать,
чтоб учил всему, что он знает сам.
чтобы гладил тихо по волосам.
чтобы брови, щурясь, гнул дугой,
чтобы не исчез в суматохе дней.
— почему же он — и никто другой?
— потому что нет
никого родней.